убрать на пенсию с тем равнодушием, с котором во всем мире послов выгоняют за дверь письмом, звонком или затянувшимся молчанием. Однако такие прыжки истории не закладывались по крайней мере в моем сознании.
Я скорее был склонен рассуждать иначе: главный парадокс истории России, думал я, состоит в том, что, несмотря ни на что, Сталин останется в ней положительным народным героем. Любовь к Сталину — индикатор архаичности русского народа. И верно: в 1990-е годы с ним не справились, несмотря на все разоблачения. Он выжил. С ним — мечта.
Теперь к этим мыслям мне снова пришлось вернуться. Начало двадцать первого века — кто там нам машет издали приветливо рукой?
Все плохое, что лезло из отца, происходило от дипломатии, но он дал мне возможность увидеть цикличность российской истории. Безнаказанность Сталина абсолютна. Что означает этот абсолют? Россия готова была вместить в себя Сталина, однако в конечном счете не справилась с задачей и немножечко осрамилась, и он отошел от русских, чтобы быть понятым превратно.
Сталин сегодня — культ силы, тоска по Империи, порядку, уважение к жестокости, вероломству. Сталин — рождение нового страха. В каждом начальнике России сидит свой маленький Сталин. Я тоже чувствую Сталина в себе. Он бессонно ворочается в моем сознании. Мой Сталин — великий художник жизни. Махнет левой рукой — чеченцы едут с Кавказа. Махнет правой — пол-Европы строит социализм. Казалось бы, у Сталина — будущее сегодняшнего Наполеона. Казалось бы, Сталин — апогей антидемократизма русских, их антиевропейских ценностей, их «каши в голове». Половина сегодняшней России не случайно не видит в Сталине злодея. Сталин сделан по русской выкройке. Дети тянут к нему свои ручки: тятя! тятя!
Как же так? Русские с подозрением относятся даже к полукровкам, не признавая в них «своих». А тут не только признали — распластались. Сталин в бытовой реальности был серым, недалеким человеком, скрытным, злопамятным. Сидит себе, вырезает картинки из журнала «Огонек». Странная догадка шевелится во мне: это — конспирация. Зачем являться во всем блеске? Блеск и так бьет лучами сквозь эти картинки. А гардероб? Два кителя, парадный и повседневный, одна пара сапог. Все поражались после смерти скупости его гардероба. Это — тоже конспирация. Да и национальность — тем более конспирация.
В русской литературе существуют десятки образов Сталина: тирана, садиста, гения, острослова, вождя, извращенца, победителя.
Кто ты на самом деле?
Русская литература не справилась со Сталиным. Она превращала генералиссимуса в палача, палача — в генералиссимуса. Она крутила и вертела образ без всякого смысла. Она не заметила, что явление Сталина русскому народу было сродни явлению Иисуса Иосифовича. Только Иосиф Виссарионович пришел к другому избранному народу — назвался богоносцем — принимай гостя! — чтобы гость остался с ним навсегда. Россия достойна хорошего Сталина.