Губернатор произнес большую речь, которую старательно перевел исправник Кобелев. Армагиргин, снова вынужденный облачиться в мундир с кортиком, слушал заверения, произносимые от имени брата — российского императора, пожелания верной и исправной службы жителям далекой окраины царю, вере и отечеству.
В своем ответе чукотский король Армагиргин был краток. Он поблагодарил брата-императора в лице якутского губернатора за гостеприимство и обещал российским купцам и чиновникам давать предпочтение перед американскими.
Губернский город долго маячил на горизонте высокими дымами от множества печей.
Впереди лежал долгий путь на родину.
В родном стойбище Армагиргин обнаружил, что за время его отсутствия стада сильно поредели — часты были нападения волков, копытка косила оленей, да и пастухи разленились без твердой хозяйской воли.
Наведя порядок в своем стойбище, он отправился в путешествие по северным и северо-восточным тундрам.
Глава чаунских чукчей Леут отвел для жительства Армагиргину самую ветхую ярангу. Даже угощение дурной веселящей водой не расположило владельца огромных стад. Леут с усмешкой слушал рассказы Армагиргина о Якутске.
Так же сдержанны были и восточнотундровые эрмэчины [Глава оленьего стойбища. Дословно — сильнейший].
Армагиргин соблазнял их преимуществами дружбы с русскими, но Леут вытащил в ответ хорошо упакованный американский табак, раскурил его и дал попробовать гостю. А на его связку черного табака, принесенного в дар, и глядеть не стал, велел отдать пастухам…
Армагиргин вернулся в свое стойбище раздосадованный и разгневанный крахом его надежд. Но вечерами, напившись, он надевал свой мундир, цеплял кортик, воображая себя русским царем, велел домочадцам называть его не иначе как "ваше величество Солнечный владыка". Исправник Кобелев наотрез отказывался величать его таким образом и увещевал:
— Пошто дуришь, оленья морда? Какое из тебя величество, прости господи душу твою грешную…
Теперь о его королевском звании чукчи упоминали не иначе как с усмешкой.
Лишь некоторые русские еще выказывали знаки уважения, особливо когда Армагиргин появлялся в Маркове, старинном казацком селении в верховьях великой чукотской реки Анадырь.
Давно помер верный друг — исправник Кобелев, другие люди появились на реке: в Маркове и в Ново-Мариинском посту.
Марково ближе всего к стойбищу и к пастбищам Армагиргина. Оттуда чаще всего и наезжали русские и более всех лекарь Черепахин, в пьяном виде состязавшийся с шаманом Эль-Элем. Поначалу он был послан якутским губернатором во исполнение просьбы Армагиргина о медицинской помощи. В первый же год Черепахин выгодно променял весь запас медицинского спирта на пушнину, и с той поры забота о выгодной торговле стала для него превыше охраны здоровья тундровых жителей.