– Ну и что здесь такого? – Голос Ребекки прозвучал чуть более звонко и напряженно.
Бедняжке неприятно говорить на эту тему, с болью за сестру отметил про себя Рассел.
– Он творческая личность, живет в каких-то неведомых нам мирах – ему простительно. И потом, тот мой цвет волос был ужасный, не понимаю, как до меня сразу не дошло. – Ребекка резко замолчала и перевела дух.
Расселу стало неловко оттого, что он заставил сестру оправдываться. В своих сердечных делах, какими бы немыслимыми они ни казались со стороны, принимать решения могла лишь она. Ему же и самому в этом смысле, мягко говоря, похвастаться было нечем.
– Кевин теперь не в Давенпорте, – произнесла Ребекка с душераздирающей нерешительностью, которая проглядывала из-под напускного легкомыслия в очень редких случаях и всякий раз заставляла Рассела гадать, кто же она на самом деле, их великовозрастная девочка. – В Давенпорте у него нет вдохновения. Переехал в Джексонвилл, на побережье, – договорила Ребекка.
Рассела так и подмывало высказать все, что он думает об избалованном родительскими деньгами Кевине Хейсе, бездарном ничтожестве, возомнившем себя поэтом, но, не желая причинять глупышке-сестре страданий, он вернулся к разговору о работе:
– Да, кстати, ты так и не сказала, что это за новое место. – Уборщицы? Дворничихи? – чуть не слетело с губ. Из-за жуткой несобранности и лени Ребекка загубила свою жизнь и теперь была вынуждена браться за любую работу, впрочем надолго ее не хватало нигде.
– Буду развозить бутерброды и другие закуски, – объявила Ребекка чересчур воодушевленно, пытаясь уверить брата, что новая работа чуть ли не предел ее мечтаний. – А что? – тоном человека, привыкшего защищаться от нападок, тотчас спросила она, хотя Рассел ничего не сказал, лишь провел рукой по лбу, складки на котором последнее время ни на минуту не расправлялись, и тяжело опустился в кресло, чего сестра, естественно, не могла видеть. – Буду общаться с разными людьми, к тому же приносить пользу, – протараторила Ребекка. – К ланчу, если с утра торчишь в каком-нибудь треклятом офисе, страшно разыгрывается аппетит. Как удобно: перерыв только начался, а тебе уже привезли бутерброды – пожалуйста! Приятного аппетита! – Ребекка засмеялась деланым смехом.
Рассел устало откинулся на высокую спинку кресла, обтянутого материей загадочного бордово-фиолетового цвета. Йоланду завораживало все мистическое и необыкновенное. Эту мягкую мебель выбирали они с Томми.
– Дорогая моя, об общении с разными людьми, мой тебе совет: забудь. Занятым офисным работникам неинтересно и некогда трепаться с разносчицами чертовых бутербродов.