— Вы были правы, — сказал мне Октобер. — Человек он, видно, прекрасный, но для такой работы не годится. Я даже не стал ему ничего предлагать.
— А не слишком ли много вы ждете от простого конюха, пусть даже самого толкового? Разве он сумеет сделать то, перед чем спасовали такие люди, как вы?
— Согласен. Это и есть одна из трудностей, о которых я говорил. Но мы сейчас хватаемся за любую соломинку. И готовы испробовать любое средство. Любое. Положение очень серьезное, уверяю вас.
Мы подошли к его машине, и он открыл дверцу.
— Спасибо вам, мистер Рок. Надеюсь, я отнял у вас не очень много времени? — Он улыбнулся, однако я видел, что он немного смущен и расстроен.
Я покачал головой и улыбнулся в ответ, а он включил двигатель, развернулся и поехал к воротам. Я забыл о нем раньше, чем он успел скрыться из виду.
Забыл. Однако нам суждено было встретиться снова.
Он вернулся на следующий день, перед заходом солнца. Когда я увидел его, он терпеливо сидел в своей голубой машине и курил — конечно, уже выяснил, что в доме никого нет.
Я шел из конюшни — вечером там всегда полно работы — и отметил про себя, что он снова застал меня в самом неприглядном виде.
Увидев меня, он вылез из машины и затоптал сигарету.
— Добрый вечер, мистер Рок. — Он протянул руку, и я пожал ее.
На сей раз он не торопился начать разговор. Ни капли смущения в его облике не было. Наоборот, сейчас любой бы понял, что человек этот привык верховодить, и я вдруг увидел в нем ту силу, которая заставляет несговорчивых директоров голосовать на заседании правления за внесенное им предложение.
И я сразу понял, что он приехал по мою душу.
Я с легким сомнением взглянул на него, потом жестом пригласил в дом, и мы вошли в гостиную.
— Что-нибудь выпьете? — предложил я. — Виски?
— Спасибо. — Он взял стакан.
— Если не возражаете, — сказал я, — я пойду переоденусь. — «И подумаю», — добавил я про себя.
Я принял душ, надел хорошие брюки, носки, домашние туфли, белую поплиновую рубашку и темно-синий шелковый галстук. Я аккуратно причесал перед зеркалом влажные волосы и вычистил грязь из-под ногтей. Деловой разговор желательно вести на равных, тем более с графом, настроенным столь решительно.
Я вошел в гостиную, и он поднялся, одним едва заметным взглядом оценив происшедшую со мной перемену.
— Наверное, — сказал он, — вы догадались, зачем я приехал.
— Возможно.
— Чтобы предложить вам работу, которую вчера предлагал Симмонсу, — объявил он без обиняков, но и без лишней спешки.
— Я так и подумал, — ответил я. Потом чуть отхлебнул из стакана. — Увы, принять ваше предложение не могу.