И чего я распелся? Вроде не перед девчонками выступаю. А действительно, с чего вдруг? И только задавшись этим вопросом, я понял то, что мое подсознание распознало само. Этим ребятам я должен отдать все. Потому что завтра пойду с ними в бой…
В час ночи пришел замполит и разогнал нас. Но, «Скалолазку» я все-таки спел.
Почему Викентьев не выходит со мной на связь?
****
Другая война. Ну а как это еще можно назвать? Там она была Великой Отечественной. А здесь… Заводы и фабрики работали шесть дней в неделю. В воскресенье люди отдыхали. Ходили в кино и театры там, где они были. Выбирались на свои садовые участки. Еще в тридцать восьмом всем желающим стали давать по десять соток. Студенты, а их в стране стало очень много, подтягивали «хвосты» или весело отмечали окончание сессии. С одной стороны война с фашистской коалицией, а с другой — как жили, так и живем. Война — она где-то там, на западе. Даже отпуска не отменили. У кого-то две недели, а на вредных производствах — месяц. Подъем патриотических настроений во всех слоях общества огромный. Добровольцев в армию — полно. Вот только мало кого берут. Ну, кому нужен необученный солдат? А если этот доброволец — квалифицированный рабочий? Вот и давай на производстве свои сто — сто три процента нормы. Сто десять? Вот тут уже разбираться начнут. Если ты такой способный и трудолюбивый, что действительно можешь больше других сделать, так получи за это премию. А если технологию нарушаешь и гонишь количество за счет качества? Так за это еще в том же тридцать восьмом начали давать на первый раз условные сроки с поражением в гражданских правах. Молод и силы девать некуда? С работы не отпускают? Учись! Партия и правительство все для этого сделали! Не очень квалифицированный, талантов особых и семьи нет, в армию не берут, а на месте не сидится? Так вон повсюду объявления, "требуются на стройки народного хозяйства". Страна как будто и не заметила войны. Прокладывались новые дороги, старые расширялись и покрывались слоем черного асфальта. Снимались новые фильмы, в театрах ставились новые постановки. Люди любили друг друга и рожали детей.
А войска работали строго по планам. Я просматривал свежие сводки с фронта. На душе было и радостно, и горько одновременно. Радостно, потому что несмотря на ожесточенные бои потери были минимальны. Горько… Очень горько было за ту мою прошлую Родину. Столько народа погибло в той Великой Отечественной войне!
В двери опять показался Поскребышев:
— Егор Иванович, все уже собрались.
Я посмотрел на часы. Тринадцать пятьдесят восемь.