Он сел на пригорок и закурил. С этого пригорка начинался обратный путь. Вместо кондуктора, прогуливающегося по перрону со спокойствием единственного человека, которые не боится опоздать на поезд, качнулась под птицей еловая лапа. Туча над головой, дальняя родственница паровоза, тронулась в путь, чтобы растаять где-нибудь над Тамбовом. С привычным философским унынием, которое приходит на вокзалах при взгляде на собственные пожитки, Он подумал о себе в третьем лице. Подумал с жалостью. Вокруг не было вокзальной толпы, которая так выручает блеющее человеческое одиночество. Напротив, вокруг стояли сосны, которые были дома и никуда не собирались по своей воле. Поэтому он заплакал...
Рука погладила его голову. Девчонка, о которой Он успел забыть в своем разочаровании, подошла неслышно сзади и теперь тихонько вздыхала там. Она погладила его волосы как ребенок, без искреннего сочувствия, просто в подражание взрослым. Он порывисто обернулся и прижался лицом к теплому, пахнущему травой, платью. Девчонка прыснула и отбежала в сторону. Недалеко. Так, чтобы он понял, что Она решила поиграть.
Он вскочил с кочки и побежал за ней. Вокзальное настроение сняло как рукой, сосны вокруг одобрительно зашумели.
Девчонка тенью проносилась вокруг стволов, все время оставаясь на виду. Ей ничего не стоило спрятаться, Он знал это. Но Она не пряталась. Наоборот, она то и дело давала прикоснуться к себе, даже схватить за руку, но тут же вырывалась и оказывалась за спиной, рассыпая пригоршнями смех. Она разрумянилась, похорошела и словно повзрослела. Женское, спелое выплеснулось из-под чумазой маски. Он ощутил в собственном теле мужское волнение.
– С дочкой не балуй, барин...
Ну вот, опять... А если Она сама со мной балует? Да и кто увидит-то? Глухарь на сосне? Нет уж... Ничего дурного я ей не сделаю. Только то, чего Она сама захочет от меня... Но уж чего захочет – все исполню...
И Он вдруг понял, что судьба не случайно намотала лишние версты на свое веретено. Долгая дорога, грязные трактиры, пьяные попутчики, ухабы и грязь – все получило простое объяснение. Оно, это объяснение, скакало теперь вокруг него, не отбегая дальше, чем на расстояние шепота. Наконец, умаявшись, подошло к нему вплотную и положило голову на грудь. По-детски, в подражание взрослым.
Он обнял Ее за плечи, потом отстранился, бережно приподнял лицо и коснулся губ своими. Девочке было неудобно из-за разницы в росте. Тогда она запросто встала на его сапоги своими босыми ступнями, потянулась на цыпочках и ответила на его поцелуй. От ее губ пахло лесными ягодами. И совсем не пахло словами. Он давно уже понял, что девчонка не разговаривает.