— Ой, Пен!.. Когда я приехала сюда утром и тебя не было, я сразу послала им записку в Холборн — спросить, не там ли ты.
Пен вздохнула:
— Я уже достаточно взрослая, чтобы самой принимать решения и отвечать за свои поступки. Только почему‑то никто не хочет так считать.
— Ты достаточно взрослая для того, чтобы тебя убили бродяги! — сердито сказал Робин.
— Не будь таким занудливым, Робин! — Они прошли в калитку и оказались в тихом саду за крепостной стеной. — Будет лучше, если ты съездишь в Холборн и успокоишь маму и своего отца. Скажешь, что я жива и здорова. А ты, Пиппа, передай, пожалуйста, принцессе, что после ванны и доктора я сразу явлюсь к ней.
— По‑моему, тебе следует сначала выспаться, — сказала Пиппа, глядя с беспокойством на сестру. — Ты выглядишь ужасно.
— Хорошо, благодарю вас всех. Вы многое сообщили обо мне самой и намного меньше о других.
С этими словами Пен покинула их и отправилась в отведенные ей покои.
— Господи, — проговорила Пиппа, провожая ее взглядом, — уж не обиделась ли она? За что?
— Если кто‑то и сможет выяснить, — сказал Робин, — то, полагаю, имя этого человека — Пиппа.
Тон, которым это было произнесено, не позволял принять слова за комплимент. Однако Пиппа поняла именно так.
— Конечно, — согласилась она. — Но если ты будешь на меня кричать, как на Пен, я тебе ничего не расскажу, так и знай. А теперь садись на коня и отправляйся, куда сказала Пен.
— Ты вся в синяках и царапинах! — воскликнула Пиппа, когда вошла в спальню к сестре и увидела ее, стоящую раздетой перед медной ванной, которую две служанки заполняли горячей водой.
Пиппа ничуть не преувеличивала: руки, плечи, грудь сестры пестрели следами от совершенного над ней насилия. Сама Пен, рассматривая себя в зеркале, призналась: то, что она видит, превзошло все ее предположения, и она вынуждена срочно обратиться к докторам.
— И все это они успели сделать за считанные минуты, — сказала она скорее себе, чем сестре. — Страшно подумать, что могло быть, если бы не подоспел шевалье.
Она содрогнулась, и Пиппа содрогнулась вместе с ней.
— Сам Господь послал тебе спасение в его лице, — провозгласила она, усаживаясь на стул возле окна. — Расскажи подробно про все! Но какое приключение! Как я завидую тебе! Значит, шевалье один разогнал их всех? А сколько их было?
— У меня не было времени сосчитать. А с Оуэном был его паж. Совсем мальчик.
— Оуэн, ты сказала? — переспросила Пиппа. — Кажется, до сих пор ты еще не упоминала его имя? А как ты его называла, когда… Ну, когда вы…
Пен подошла еще ближе к огню, пылавшему в камине.