Тесса заморгала.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты не сестра моей матери. Ты просто женщина, которая вышла замуж за моего дядю. – Она повернулась к Дейдре. – Ди, ты не думала о том, чтобы вышвырнуть эту женщину из своего дома в Вултоне? Я совершенно уверена, что твой отец оставил его тебе. Я должна поговорить с поверенным…
Тесса беспечно засмеялась.
– В самом деле, Феба, что за смехотворное замечание! Я всего лишь упомянула об этом, потому что… со всеми этими слухами и тем фактом, что планы для церемонии остались незавершенными… я подумала, что ты не захочешь, чтобы твоя… ситуация… плохо отразилась на Дейдре или… ах, Софи. Мы должны соблюдать этикет. – Выражение ее лица стало чопорным.
Феба быстро подняла голову.
– Зачем?
Тесса отпрянула от взгляда Фебы.
– Что?
Феба поднялась, ее тело напряглось, как пружина.
– Зачем мы должны соблюдать этикет? Для кого мы должны соблюдать его? Меня чертовски мало волнует, что подумает Общество! Я не беспокоюсь о том, что ты подумаешь обо мне – ты или мой отец. Рейф пропал, Тесса. Пропал!
Девушка прижала руку к ноющему месту в своей груди.
– Он отсутствует, и там, где он был, нет ничего, кроме пустоты. – Она отвернулась, слишком чувствительная, чтобы стойко перенести совершенное отсутствие понимания в глазах тетки.
Тесса с трудом откашлялась.
– Ты слишком эмоциональна, Феба. Ты всегда была такой. Нет необходимости быть такой… такой пылкой из-за…
Феба резко обернулась.
– Из-за страсти? Из-за любви, которая превращает каждый восход солнца в удовольствие из-за того единственного факта, что я увижу его в этот день? Из-за мужчины, который видит больше, чем красивую позу и трепещущий веер – который может видеть меня как раз такой, какая я есть, какая я на самом деле – видеть меня и все равно заботиться обо мне… – У нее перехватило горло и подогнулись колени.
Внезапно она села.
– Думаю… – Феба сглотнула. – Думаю, что мне совершенно необходимо быть очень пылкой из-за такого мужчины, как этот.
Она отвернулась к камину.
– Оставь меня в покое, Тесса. Просто… оставь меня в покое.
Рейф поднял голову от своей работы и прислушался. Снова голоса. В этот раз они спорили достаточно громко, чтобы он мог ясно слышать их. Он медленно подошел к двери, чтобы прижать ухо к толстой, скользкой древесине. По обе стороны от головы его руки тоже прижались к двери, но Рейф не обращал внимания ни на боль в сломанных ногтях, ни на вонь, исходящую от его грязных пальцев. Закрыв глаза, он сосредоточился на мужчинах, находящихся в доме над ним.
Позади него новая тень украшала мрачный подвал для овощей. Высоко на стене появилось новое отверстие – которое скоро станет окном – там, где два камня были вырыты из стены всего лишь при помощи голых рук и отчаяния. Это было маленькое отверстие, но оно будет медленно расти. Если бы стена не была сложена в два камня толщиной, то он уже увидел бы дневной свет.