Гендерсон вышел на шестом этаже, достал ключ и направился, к двери своей квартиры. В холле было тихо, и звяканье ключа показалось ему очень громким.
Он направился к правой двери. Там было темно, и он, чертыхаясь, включил свет, заливший небольшую прихожую. Он закрыл за собой дверь и бросил пальто и шляпу на стул. Молчание и темнота дома раздражали его. Лицо снова выразило упрямство, как и в шесть часов.
Он громко выкрикнул женское имя, но в ответ не раздалось ни звука.
— Марселла! — нетерпеливо повторил он. Голос его звучал раздраженно.
Ответа не последовало.
— Да выйди же! — продолжал Гендерсон. — Неужели ты не понимаешь, что ведешь себя, как ребенок? Я с улицы видел свет в твоей спальне и знаю, что ты дома. Встань и выйди сюда.
Снова молчание.
Он шагнул в темноту.
— Ты уже успела выспаться, но, как только услышала, что я возвращаюсь, решила сделать вид, что спишь. Это же смешно!
Его рука потянулась к выключателю. Раздался щелчок, и вспыхнул яркий свет. Но этот свет зажег не он — он не успел даже дотронуться до выключателя. Он удивленно уставился на свою руку. У выключателя была еще чья-то рука. Он проследил взглядом за этой рукой и увидел какого-то человека. Рядом стоял еще один. Шаги третьего раздались за спиной. Он огляделся. Все трое стояли неподвижно, как статуи, и мрачно разглядывали его.
Он изумленно смотрел на них. Окружающие предметы не оставляли сомнения в том, что он попал к себе домой.
Он пришел в себя.
— Что вы делаете в моей квартире? Они не ответили.
— Кто вы? Молчание.
— Что вы здесь делаете? Как вы сюда попали? — Он снова окликнул Марселлу, но дверь, из которой он ожидал ее появления, оставалась закрытой.
Они заговорили. Он резко повернулся к ним.
— Вы — Скотт Гендерсон?
— Да, это я. — Он снова посмотрел на дверь, но она не открывалась. — Что все это значит?
Они продолжали задавать вопросы, не отвечая на его собственные:
— И вы живете здесь, не так ли?
— Конечно, я живу здесь!
— И вы муж Марселлы Гендерсон, не так ли?
— Да! Но послушайте, я хочу знать, в чем дело? Он попытался подойти к двери, но они загородили ему дорогу.
— Где она? Ее нет?
— Она здесь, мистер Гендерсон, — спокойно ответил один из троих.
— Но если она здесь, почему же она не выходит? — Его голос поднялся: — Да скажите же! Скажите!
— Она не может выйти, мистер Гендерсон.
Один из мужчин сделал рукой какой-то жест, смысл которого не сразу дошел до Гендерсона.
— Одну минутку! Что вы мне показали? Полицейский жетон?
— Успокойтесь, мистер Гендерсон. — Теперь к ним присоединился четвертый.
— Успокоиться? Но я хочу знать, что случилось! Нас ограбили? Произошло какое-нибудь несчастье? С ней что-нибудь случилось? Уберите от меня руки! Пустите меня туда!