«Похоже, братец, наша с тобой Александра Ивановна оседлала нового конька! Это я про охоту и любовь к диким зверям», — ударился в заумные разглагольствования внутренний голос. — А вот раненая рука прохиндея Антипки Ерохина — это куда как интересно! Наверняка, он специально себя тюкнул острым топором. Мол, какой такой Юкон? Я же почти инвалид! Разрешите, добрые дяденьки, остаться на зимовку в Александровске! Будьте человечны, поимейте жалость к раненому…».
Вслух же он приказал стоявшим рядом с ним капитанам Емельяну Тихому и Гансу Шлиппенбаху:
— Вот что, любезные мои морские волки! Процесс перемещения грузов в глубь полуострова не должен замедляться, даже не смотря на наличие такого количества заболевших. Поэтому извольте выделить по два бойца в грузовую команду! Пришла очередь бочек с китовым и моржовым мясом, да с рыбьей икрой…. А ещё бригаду грузчиков мы усилим за счёт командного состава. Я лично поучаствую, а также подполковник Ухов и Томас Лаудруп. Тяжёлая физическая работа, в меру, конечно же, она полезна для здоровья…
Он отвёл жену к морскому берегу, чтобы никто им не мешал и, ласково глядя в чуть испуганные милые глаза, тихо проговорил:
— Сегодня, моё сердечко, уже седьмое июля, надо поторапливаться. Как говориться в сентиментальных романах: — «Близился час расставания…».
— Тты что же, уже не вернёшься в Александровск? Я имею в виду — в этом ггоду? — начала заикаться Санька, а на её длиннющих ресницах предательски задрожали крохотные алмазные слезинки.
— Один раз ещё вернусь! Через несколько суток, — успокоил Егор. — Пока Людвиг и Герда собирают и испытывают катамараны, можно сделать ещё один рейс с грузом. А потом уже всё. Дойдём до истоков Юкона, соберём корабельную шлюпку и поплывём — в сопровождении двухтрёх индейских челнов…. Остальные шлюпки, катамараны и индейские каяки пойдут следом, по мере готовности. Неплохо было бы до пятогоседьмого августа доплыть до Клондайка. Нет, наверное, уже не успеть. Хотя, посмотрим, будем очень стараться…. А ты, душа моя, думай старательно над всеми деталями нашего весеннего плана, составляй подробные тексты писем. Кстати, а что у нас с Томасом Лаудрупом?
— Я с ним уже переговорила, — скупо улыбнулась Сашенция. — Кажется, парнишка полностью проникся и всё понял правильно. А Людвигу и Гертруде ты уже сам объясни — про цели и задачи…
На маршрут они вышли примерно через час после восхода солнца. Было пасмурно, ветрено, очень неуютно и както неприкаянно: краски окружающего мира неожиданно стали бесприютно блёклыми, бледными, напоминающими о существовании в природе такого неоднозначного времени года, как осень.