Томас Кук был богатым купцом и бывшим мэром Лондона, отказавшимся продать матери Элизабет гобелен за ничтожную сумму, которую она предложила. Впрочем, говорили, что он не хотел продавать его ни за какие деньги. Но когда Кук отказал Жакетте, герцогине Бедфорд, его неожиданно обвинили в государственной измене и отправили в Тауэр. Судья, человек уважаемый и беспристрастный, признал его невиновным, но Элизабет Вудвилл страшно разозлилась и потребовала повторного суда. Зная, что она приложила руку к обвинению бывшего мэра, Эдуард созвал коллегию, в которую вошли два главных врага королевы – его брат Кларенс и Уорик. Когда судьи оправдали Кука, она потребовала третьего суда. Вынесение вердикта задерживалось, но тем временем отец королевы ограбил дом старого купца под предлогом поиска доказательств вины и вынес из него все ценности, в том числе и злополучный гобелен.
В тот вечер, который мы провели за бутылью вина в светлице Алнуика, Джон затронул эту тему в разговоре с приехавшим в гости Уориком:
– Да, брат, королева у нас не подарок, но твое открытое осуждение ее опасно. Почему ты не скрываешь свое отношение к ней, как делают все остальные?
– Мы с братом короля Кларенсом решили не притворяться по одной простой причине: мы единственные, кто может себе это позволить. Мы надеемся, что наше осуждение заставит Эдуарда понять суть презренной женщины, на которой он так поспешно женился, и вред, который она наносит его репутации. Королева Елизавета – вторая Маргарита, и в конце концов брак с ней будет стоить Эдуарду и его наследникам короны.
– Эдуард ослеплен любовью, поэтому невозможно заставить его увидеть вещи такими, какие они есть. Брат, скрывай свое презрение. Это добром не кончится. Я боюсь за твою безопасность. И за нашу тоже. Судьба Невиллов в твоих руках. Прошу тебя, дай задний ход, пока не стало слишком поздно.
– Я сам знаю, что лучше для нас и Англии! – крикнул побагровевший Уорик и вылетел из светлицы.
Джон пытался умилостивить короля, удвоив усилия по сохранению мира на шотландской границе, но Бамберг по-прежнему не сдавался. Мы утешали себя тем, что прошел год с лишним, а королева все еще не родила наследника.
– Может быть, наши страхи напрасны, – с надеждой сказала я Урсуле.
– Если она окажется бесплодной, мы будем спасены, – шепнула в ответ Урсула, взяла свечку, бросила на меня красноречивый взгляд и пошла молиться в часовню.
Накануне прихода нового, 1466 года обнаружилось, что я снова беременна. Я напевала себе под нос, украшая замок к празднику и мечтая родить Джону еще одного сына. Тем временем Джон тратил все свои силы на взятие Бамберга. Он пробил стену с помощью одной из пушек Уорика и штурмовал крепость. Ланкастерцы сдались на милость победителя после того, как нашли мертвым своего коменданта, сэра Ральфа Грея. Однако на следующий день Грей очнулся; оказывается, его просто оглушило рухнувшим потолком. Комендант был тяжело ранен, не мог стоять, но это не спасло его от суда в Донкастере, на котором председательствовал мой дядя. Грей выслушал свой смертный приговор, лежа на подушках. Его отнесли на плаху и обезглавили. Я была потрясена жестокостью дяди, но решила не портить себе Рождество.