Мои руки немного трясутся, когда я наношу грим троглодита на милое маленькое личико Марии, затем похлопываю по белому пухлому подушечному животу Джеммы, нарядившейся Наполеоном, а уж затем поправляю съехавший набок шлем римского центуриона на голове Натали. Видит Бог, как я хочу, чтобы это представление прошло для всех них успешно.
И поскольку я проверяю полную готовность всех, если так можно выразиться, служб к началу представления, я, заглядывая в лицо всем взрослым помощникам, ищу того секретного агента, о котором говорил детектив Табоне. Неужели это Алонзо — большой и в чем-то неуклюжий старший брат одной из девочек, но с упругим накачанным телом? Девчонки жаловались, что он шпионит за ними. Может быть, это его работа?
Может, это Виктор Дева, который, уже опробовав все лампочки, приступает к окончательной установке микрофонов? Но уж точно не его кузен Франческо, отсутствующий по причине болезни. В результате самоволки Франческо я вынуждена ассистировать Виктору Дева. Я хожу за ним повсюду и выполняю мелкие поручения. Вместо того чтобы и дальше помогать девочкам одеваться к спектаклю, я несу ответственность за прожектор, установленный на высоком металлическом штативе. Я должна буду его включать и выключать по ходу спектакля, руководствуясь пометками Виктора в копии сценария, который он мне отдал, сказав, чтобы я хорошо запомнила свою роль. Виктор заверил меня, что будет неподалеку, с другой стороны входа в храм, где установлены еще несколько прожекторов.
Анна Стенхоуп — хозяйка «бала» — стояла перед сценой и давала последние указания. Девчонки после вчерашней вдохновенной речи своего преподавателя, казалось, были на редкость собранными и спокойно выполняли все распоряжения. Я знала, что София, случись что, всех уймет и позаботится обо всем.
Марио Камильери — секретный агент? Что-то не похоже. Он все же больше смахивает на тех типов из «паблик релейшнс» — хорошо говорит, но до решительных действий ему далеко. Последние, кто остались в списке взрослых, — Анна Стенхоуп и Эстер, если не считать полицейских и солдат, стоящих в оцеплении, и вряд ли кого-то из них можно было принять за секретного агента.
Начинает смеркаться. Это время, когда глаза понемногу переходят от дневного видения к ночному, когда краски дня тухнут на какое-то время и по всем очертаниям предметов разливается серебро. Вечер для представления выдался на редкость удачным — ясный, без дождя и даже без единой тучи на горизонте, и, самое главное, такой теплый, прямо как в день моего приезда.
Возведенная на берегу Мнайдра защищена морем с одной стороны и упирается в склон с другой. Храм Хаджар-Им расположен чуть выше и дальше. Между двумя храмами спускается к морю длинная каменная стена. Для соблюдения всех мер безопасности солдат расположили вдоль этой стены на расстоянии несколько ярдов друг от друга, чтобы находиться в зоне наблюдения во всех направлениях и в пределах видимости друг друга. Другие отряды патрулируют территорию со всех сторон храмового комплекса между морем и стеной. Делать это было легко, потому что на всем пространстве не было деревьев, загораживающих обзор. Так что задача проникновения в храмовый комплекс становится трудной, если не невыполнимой.