Иским обнял жену и с надеждой посмотрел на меня.
— Мне нужно осмотреть девочку, — заявил я и пошел в комнату.
В принципе, и так все было понятно — переохлаждение вызвало сильную простуду или воспаление легких, или то и другое сразу, а родители не сбивали температуру, поэтому и запустили болезнь. Зайдя в комнату, я подошел к девочке, с трудом размотал все одеяла, в которых она была замотана, и начал осмотр. В принципе, осмотром это было назвать трудно — я лишь посмотрел ей глазные яблоки, отметив мелкие полопавшиеся сосуды, открыл рот и посмотрел горло, обнаружив наличие ангины, а затем послушал легкие, услышав сквозь слабое дыхание явственные хрипы и свист. Девочка на мой осмотр не реагировала, лежа без сознания и я отметил еще высокую температуру — не меньше сорока. Это было очень плохо, нужно срочно что-то делать!
Повернулся к родителям и уверенно заявил:
— Мне все ясно, сейчас будем лечить! Принесите пару тряпок и холодной воды, садитесь рядом с ней и обтирайте её тело, убирая жар, а я пока буду готовить лекарство.
Хозяева сразу повеселели, ведь я им подарил надежду, а это уже немало, а я тем временем, пока они бегали за тряпками и водой, подошел к сумке и достал одну из фляжек лимэля. Затем тщательно завязал сумку, соединил лямки чехла лука и двух сумок, чтобы взять в один заход. Если не поможет лимэль, то значит, мне придется срочно отсюда бежать, и быстро, а значит такая подготовка не помешает. Взглянув в окно, я заметил, что на улице уже собирается толпа. Чертыхнувшись, я вернулся в комнату. Там уже сидели родители и обтирали дочку, сбивая температуру.
— Малина у вас есть? — спросил я мать.
— Малина? — непонимающе уставилась она на меня.
— Сладкая лесная ягода темно-красного цвета, что растет на кустах, — решил пояснить я.
— А-а-а, сладица! Есть, конечно. Вам свежая или уже потертая нужна?
Видимо малина у них просто называлась по-другому, так как я, взяв в руки некое подобие нашего варенья, приготовленного из сладицы, обнаружил в нем знакомую с детства ягоду. Затем, обыскав травки хозяйки, найдя по запаху что-то похожее на наш сушеный чай (я уже не стал спрашивать, чтобы не пролететь еще раз), приказал запарить несколько листьев в кипятке. Хозяйка тут же сунула что-то в еще не остывшую печку и принялась там шурудить, а я взял кружку, плеснул туда немного обычной воды и добавил несколько глотков лимэля, подумав, что ребенку давать такую концентрированную смесь будет очень неразумно. Подойдя к кровати, я обнаружил, что девочка открыла глаза — видимо, температура немного понизилась, так что она пришла в сознание. Значит, еще не все потеряно! Сев на кровати, я осторожно приподнял Лине голову и поднес кружку к губам, приговаривая: