После разгрома помещичьей усадьбы Петьке Ох не сиделось на месте. То он усиленно напрашивался сходить куда-нибудь в разведку, то уходил километров за двадцать от лагеря к дорогам и обстреливал немецкие автомашины. Девятнадцатилетний парень стал каким-то неуемным, ему все хотелось что-то делать, находиться в движении.
И вот однажды Петька пришел в штаб вместе с Ефимом Зоновым и командиром роты Романовым.
— У нас есть хорошее предложение, — заявили они.
— Какое? — поинтересовался Григорий Иванович.
— По-новому бить немцев.
— Это хорошо. Излагайте свой план.
— Решили ставить натяжные мины там, где ходят немцы.
— Мы их там и ставим.
— Ставим-то ставим, но не везде.
— Где бы еще хотели?
— По деревням, где фашисты живут.
— А ведь неплохо придумали. Но кто по деревням сумеет поставить?
— Я, и с превеликим удовольствием, — подал голос Петька Ох.
— Смотри, парень, могут поймать.
— Если умело действовать, не сцапают.
И Петька Ох зачастил в деревни, занятые оккупантами. Он ставил мины около колодцев, под ступеньки, на тропинках, умудрялся подвешивать к дверям. А чтобы они надежно срабатывали — прикрывал их то мешком, то шапкой или каким-нибудь немецким снаряжением и соединял тонкой проволокой со взрывателем.
За три недели Петька обошел около двух десятков деревень, и на его минах подорвалось немало гитлеровцев.
За боевые дела командование направило его в партизанский дом отдыха в Раево. Но Петька пробыл там несколько дней и сбежал обратно в роту.
— Ты зачем вернулся? — спросил его Романов.
— Забыл, что Хвершовку ни разу не навестил, — ответил Петька и в ту же ночь, нагруженный минами, ушел в деревню.
Уже возвращаясь обратно, решил проверить, как сработали мины, поставленные на тропинке, ведущей к Красному Бору.
Мины сработали отлично. На тропинке, раскинув руки, лежало трое убитых гитлеровцев. Петька хотел было пройти мимо, но заметил, что у одного из них за мундиром виднелся пакет с сургучной печатью. Он потянулся за ним, но пакет не поддавался. Тогда Ох сделал еще шаг вперед, и в этот момент раздался взрыв, Петра обдало фонтаном земли. Одна мина осталась нетронутой, и он наступил на нее.
Взрывом ему разворотило пятку правой ноги. Превозмогая боль, Петр заковылял в лагерь. Так, почти прыгая на одной ноге, а где и на коленях, он пробирался все семь километров.