— Русь ли это, волхв?
— Русь… Вот потому ты и здесь. Тяжёл путь искупления. А ты смотри! Боль земли да людей в себя впитывай… Зло поменяло свой внешний облик со временем. Это уже не то зло, с которым завоёвывались новые земли, когда люди шли войной друг на друга, пуская реки крови. Оно переоделась в смокинги, в белые халаты учёных, которые в своих лабораториях выводят новое зелье, убивающее человеческий разум. И всё ради золота и власти — ради того, к чему ты всегда стремился. Мало что здесь во благо людей, скорее, против них: обманом забирают последнее… И крови меньше не стало — её стало больше. И когда придёт конец этому, одному небу известно.
* * *
Князь стоял на траве, смотрел на дым, поднимающийся к небу от горевшего городского полигона, и его ноздри забивала вонь, летающая по воздуху жирной сажей. Он здесь уже был, давно, но был. Правда, запах тогда был другой, да и свалка была маленькой. И вспомнил это сейчас. Он тогда только стал князем после смерти отца и первый раз по велению человека, который жил на княжеском дворе, отправился сюда.
— Я вижу, сии места тебе знакомы. Как только ты глотнул напитка, чтобы сделать переход, я понял, что ты когда-то пробовал его. Ты вкус его запомнил и в ожидании волшебства глаза закрыл руками от предстоящей боли плавленого солнца. Не от колдуна ли, что жил на княжеском дворе, в избе без окон? От него…
Судислав зло глянул на волхва, но ничего не ответил.
— Ты много знаешь, князь! Ты страшный человек! А может, и не человек — ты сын, похоже, Нави. Ты первым сделал шаг в лучах ещё туманных, а я лишь следовал твоим шагам. И вот мы здесь, а мы должны увидеться с Невзором… Что делал здесь? Когда? И что теперь ты ищешь? Уж только ли Ведею? Ведь ей не место здесь, ей, избранной богами!
— Молчи! Молчи… Я хочу вспомнить! Я уже был однажды здесь… Вот только для чего? И что показывал мне человек, с которым я пришёл сюда?
— Ты был здесь с колдуном?
— Да, перед тем как принять веру христианства. Сейчас я вспомнил, он показал мне здесь остатки вольного народа. Но это же скоты, копающиеся в мусорных отбросах! И очень странно, но тогда я стал здесь снова отроком, мне велики были одежды…
— Из мира в мир ты перешёл — всё оттого. Сейчас же ты из небытия явился.
— Но разве это люди?!
Судислав брезгливо прикрыл лицо от дыма горящего мусора.
— Вернувшись, я принял крещенье. Я не хотел уподобляться им, пусть даже вольным и свободным… Я князь!
Волхв почувствовал вдруг в Судиславе ненависть к людям, особенно вот к этим бездомным, ненависть к тем, кто ниже его по роду. И там, в тереме, который он отстроил для Ведеи, люд, прислуживающий ему, боялся и прятался, старался не попадаться на глаза. В нём видели что-то нечеловеческое, звериное, с чем нельзя жить на земле…