●Нательный крест в бане не снимают.
●Если проблема велика, то перед входом в баню надо церковным маслом и заговариваемому, и заговорщику на лбу крест нарисовать.
●В бане не должно быть никаких зеркал.
●Разговаривать в бане заговариваемому можно, но только с разрешения заговорщика.
●В бане нельзя поминать нечистого.
Если на воду наговаривать, можно многие болезни избыть. Моя бабушка Федосия Антоновна, бывало, с очень тяжелыми болезнями боролась. И люди жили еще несколько лет, хотя говорили до этого, что у них случай безнадежный.
К ней одна женщина приехала из Бийска, говорит: «Помоги, только на тебя теперь и надеюсь. Больше — не на что. В больнице меня разрезали и обратно зашили. Но никаких шансов мне не дают. Сделай что‑нибудь, век за тебя молиться стану». А сама вся бледная, серая даже, только глаза темным горят.
Бабушка на воду быстро‑быстро пошептала, говорит ей: «Пей!» Та выпила, и бабушка Федосия велела ехать обратно. Та просит остаться, а бабушка говорит: «Все, иди, дальше как Бог даст». Ну, женщина заплакала и пошла. А потом приехала через полгода — щеки округлились у нее, зарозовели, улыбается. Привезла гостинцев всяких, подарков, обнимала бабушку, целовала, говорила, что с того дня, как у нас была, будто силы стали у нее прибывать.
Та женщина прожила несколько лет еще. Я у бабушки спросила, что такое она на воду шептала. А она отвечает: «Да я ее болезнь припоила. Как та женщина вошла, я сразу почувствовала, что у ней в нутре сжалось, что боится меня ее болячка, пугается. Вот я взяла воду и говорю: “Это вода не для рабы Божьей Татианы, а для болячки ее Безымяны. Выпей, запьяней, двое лет рабу Божую Татьяну теснить не смей. Не расти, не прирастай, спи, засыпай”. Вот болезнь ее и уснула на пару лет». — «А я думала, она поправилась», — сказала я. «Не поправилась, я просто заговорила болячку, чтоб она пару лет спала и не мешала жить», — сказала бабушка. «А можно сделать, чтобы, например, рак вообще рассосался?» — спрашиваю. «Если он большой вырос, как он рассосется, — говорит бабушка, — с ним только договориться можно, чтобы он не бузил, дал человеку жить». — «А почему ты этой женщине на пару лет отсрочку сделала?» — спросила я. «Потому что знала, что у нее такая болезнь, которая может только это время дать. Видела я ее. А у другого — даст три года. А у кого‑то и все десять лет. Болезнь — как человек, один спит восемь часов, другой — десять, а кто‑то всего пять».
Я еще тогда поняла, что для отсрочки болезни нужно специальное знахарское видение иметь. Со временем я сама научилась видеть, а вот вас видеть не научу по книге. Так что и не думайте рак лечить. Конечно, может получиться, если у вас дар природный, но обнадеживать не стану. Такое многими годами целительской практики дается.