Я вернулся за стол, подцепил палочками ещё ломтик сашими из морского зверя вроде осьминога, поболтал его в соусе, закинул в рот.
— Неплохая покупка, — похвалил я её. — Ты всем довольна, как я посмотрю?
— Почти, но не всем. — Она показала рукой вокруг себя: — Это всё неплохо, но всё же всей полноты власти у меня нет. Родман сохраняет за собой все права, окончательную подпись и всё такое. Фактически я здесь до сих пор нахожусь его милостью. Пока я делаю покупки в Лондоне и покупаю машины в Америке, он может это изменить в любую секунду одним движением руки. И, как мне кажется, он вовсе не настроен что-то менять. Ему так удобней.
— Разумеется, ему так удобней: так ты остаёшься управляемой. Я приехал это окончательно исправить, — добавил я в голос театральной патетики. — Ты сможешь подобрать выпавшее из его ослабевших рук знамя?
— Смогу, — сказала она, посмотрев мне в глаза. Она всегда так делает, если разговор начинает идти всерьёз. — Мсье Гольдман, видный парижский адвокат, работающий на правительство, а заодно и один из членов Совета Ордена, очень неровно ко мне дышит. Так неровно, что подчас становится назойливым. А пока Родман является лишь исполняющим обязанности главы Отдела специальных проектов, Гольдман курирует нас.
— Соответственно если Родман по какой-либо причине оказывается неспособным занимать это кресло, то Гольдман может назначить на эту должность тебя, а ты уже, без приставки «врио» к должности, избавляешься от куратора и управляешь всем. Так? — уточнил я.
— Именно так, — подтвердила она. — Причём не только может: он обязательно протолкнёт именно меня на эту должность, если я ему намекну, что может быть взаимность. Только намекну. Взаимности не будет — кое-что изменилось в этом мире теперь. А когда я там окажусь уже не «врио», я просто смогу его вежливо послать: меня уже не сковырнёшь. А вообще ты хорошо разбираешься в бюрократических играх. Где учился?
— Жизнь учила, — ответил я уклончиво, потому что и сам не знал ответа. — Гольдман… Гольдман… Где-то я уже сегодня эту фамилию слышал. Стоп! Это американская юридическая компания, которая…
— Это его брат, — поняла меня Светлана. — Двоюродный брат. Один кузен, младший, работает во Франции, а старший — в Америке. Оба члены Совета Ордена. Как они так разбежались по континентам — не спрашивай, не знаю.
Я встал из-за стола, подошёл к тумбочке возле дивана, на которой лежал белый бумажный конверт с оптическим диском. Взял его в руку, обернулся к Светлане.
— Сейчас я дам тебе посмотреть кое-что, — сказал я. — Можно сказать, посмотрим телевизор за обедом.