Как и в прошлый раз, он оставил в лаборатории весьма компетентного заместителя. Согласно установлению министерства внутренних дел, глава лаборатории или его заместитель, имеющие специальный допуск, всегда должны находиться на месте или быть достижимы по телефону; его заместитель — человек опытный и надежный. Конечно, какая-нибудь критическая ситуация непременно возникнет — без этого не бывает, — но заместитель, несомненно, справится, ведь справляться ему придется всего две недели. И только в случае крайней необходимости он позвонит Йелланду в Маррелет-коттедж.
Как только Йелланд начал распаковывать книги, ему сразу же попалось письмо Моники, вложенное между двумя верхними томиками. Сейчас он снова взял его с крышки бюро и принялся перечитывать, медленно и очень внимательно, вдумываясь в каждое слово, будто за строками письма таилось скрытое содержание, понять которое можно было бы, только тщательно изучив текст.
Дорогой Марк,
наверное, мне надо было набраться мужества и поговорить с тобой прямо или хотя бы отдать тебе это письмо перед твоим отъездом, но я поняла, что не смогу этого сделать. А может быть, так все-таки лучше. Ты сможешь прочесть письмо в таком месте, где тебе не придется притворяться, что оно огорчает тебя больше, чем на самом деле, а мне не нужно будет испытывать потребность снова и снова оправдывать свое решение, которое следовало принять уже много лет назад. Когда ты возвратишься с острова Кум, меня в Лондоне уже не будет. Писать, что я «уезжаю домой, к маме» унизительно и до смешного сентиментально, но именно это я и предполагаю сделать и считаю, что это разумное решение. Свободного места у нее достаточно, а дети всегда любили старую детскую и сад. Раз уж я решилась покончить с нашим браком, лучше, чтобы это произошло прежде, чем они пойдут в среднюю школу. Недалеко от мамы есть неплохая начальная школа, там готовы их принять, как только это потребуется. И я уверена, что там они будут в безопасности. Мне кажется, что ты так никогда и не понимал, в каком неизбывном страхе я живу изо дня в день, не столько за себя, сколько за Софи и Генри. Я понимаю, что ты никогда не оставишь свою работу, да я и не прошу тебя об этом. Я знаю, что ни дети, ни я не числимся в списке твоих главных приоритетов. Ну что ж, у меня тоже есть свои приоритеты. Я больше не хочу жертвовать Софи и Генри, да и собой тоже, из-за твоей одержимости работой. Нет нужды торопиться с официальным разводом или сообщением о нашем разъезде — мне все равно, что это будет, — но, мне кажется, нам лучше заняться этим, как только ты вернешься в Лондон. Я сообщу тебе имя моего адвоката, когда устроюсь. Пожалуйста, не трудись отвечать на это письмо. Хорошего тебе отдыха.