— Блин, и Машка без сознания. Я за неё беспокоюсь, её надо поскорее доставить в Пирамиду.
— Я сам беспокоюсь. Но пока немного времени есть. Давай так. Жди ещё минуту и, если…
— О! Вот он! Решился.
— Вижу. А вот теперь появись и сделай приглашающий жест. Плавный только жест, ага? И улыбайся. Улыбка — универсальный знак дружелюбия. То есть, я надеюсь, что и здесь тоже.
— Я постараюсь.
Никита поднялся с кресла и переместился к открытой двери так, чтобы его было видно снаружи.
Вот он.
Здор-ровый, чертяка. И действительно человек, а не какое-нибудь пятиглазое и червеухое бледное уродство, прости господи.
Одет в шкуры, как и положено первобытному. В правой руке — копьё. Интересно, кремневое или они уже знают металл? Ладно, это пока неважно. Оп-па, а что это у него за спиной? Два плазменных ружья наших любимых киркхуркхов, чтоб я так жил! Всё правильно, так и должно быть — врагов убил, оружие забрал. Не удивлюсь, если он и скальпы с них снял и положил себе в котомку. Как доказательство победы.
Он меня видит, это несомненно.
Ноги чуть согнуты, тело напряжено, копьё наготове. Вперед не идёт, но и не убегает. Ждёт, что будет дальше. Ладно, была не была, попробуем…
Никита медленно, стараясь не делать резких движений, выбрался из машины наружу, широко улыбнулся и плавно дважды махнул рукой, как бы приглашая: «Иди сюда, не бойся».
Этот день казался нескончаемым.
Так часто бывает, когда количество событий в единицу времени перекрывает обычные показатели в два-три раза. Или больше. В какой-то момент я вовсе перестал думать о времени как расстоянии между утром и вечером или вечером и утром, а стал его воспринимать в виде неких абстрактных отрезков малоизвестного мне измерения, необходимых для того, чтобы успеть разобраться с той или иной ситуацией. Причём длина этих отрезков, изначально предполагавшаяся быть одинаковой, на самом деле произвольно менялась. В зависимости не только от количества событий, но также их, скажем так, значимости для меня лично и всех нас. Коротко говоря, в какой-то момент мне стало уже совершенно по фигу, день сейчас за стенами Пирамиды или ночь. И поэтому, наверное, я страшно удивился, когда Марта настоятельно предложила всем нам поужинать.
— Десять часов вечера, между прочим, — заметила она. — А мы сегодня и не обедали.
— Жрать охота, — согласился Женька. — Вот ты сейчас об ужине сказала, и я сразу вспомнил, что голоден, как туча саранчи. Мне от переживаний и стрессов всегда еда помогает. А уж переживаний сегодня на нашу долю выпало — не счесть.
— В том числе и по твоей милости, — не сдержался я, на что Аничкин благоразумно промолчал.