Майя захлопнула дневник, прицепила сверху на обложку ручку и, засунув тетрадь во внешний карман дорожной сумки, выскочила из квартиры. Заперла за собой железную дверь. Позвонила в соседнюю, семьдесят третью, отдала ключи соседке-пенсионерке. Тетя придет с работы завтра, заберет. Лифта ждать не стала — быстрее пешком.
Машина ждала у подъезда — видавшая виды, когда-то белая «Волга» с плафоном на крыше. Водитель покуривал в приоткрытую форточку — в темно-синее вечернее небо вилась струйка дыма. Покосился на Майю, затем оценивающе, на ее сумку, и кивнул в сторону заднего сидения, бросай, мол, туда. Идти открывать багажник ему, похоже, было лень.
Майя, как ей и было предложено, сунула сумку на заднее сиденье, сама села впереди. Пару раз хлопнула дверкой — та все никак не закрывалась. Оказалось — мешал пояс от зимней куртки — свесился вниз и попадал в проем. Пояс подобрала, и дверка, наконец, закрылась. Водитель, недовольно наблюдавший за суетливой девчонкой, врубил первую передачу и машина, вихляясь в серо-белых бурунах снежной каши, тронулась, поехала неспешно ускоряясь. С неба опять начал сыпаться редкий снежок. Бестолковая круговерть снежинок, точно рой мошкары, толклась в свете уличных фонарей.
— На вокзал? — уточнил водитель, выворачивая на главную улицу.
— Да, на Главный, — Майя постаралась улыбнуться как можно приветливей, не сидеть же всю дорогу букой.
Она еще раз похлопала себя по карманам куртки — все вроде на месте. Шапка в кармане, даже одевать не стала, выскочила так. Да и в машине тепло. Дворники лениво елозили по ветровому стеклу, сгребая в стороны маленькие сугробики налипших снежинок. Водительская рация время от времени напоминала о своем существовании голосом неведомого диспетчера. «Кто на линии — Речной вокзал… от Аэропорта, к Комсомольской, кто?» — прорывался сквозь хрипящий эфир бодрый девичий голосок. От нечего делать, Майя принялась смотреть в окно. Дорога шла под уклон и направо. В сгущающихся сумерках мелькнули корпуса института, с левой стороны появился призрак какого-то долгостроя. Здесь они нагнали маршрутный автобус. Мигая левым поворотником, «ПАЗик» потихоньку выруливал из выемки между двумя сугробами, означающей остановку общественного транспорта. В ярко освещенном салоне сидели редкие пассажиры. Кондукторша возвышалась монументальной статуей на высоком сиденье.
Впереди слева вспыхнули и погасли фары. Еще раз и еще. Тяжелый «Вольво» с длинным прицепом неуклюже пытался развернуться, и забраться на горку. Колеса скользили по укатанному снегу, машину стягивало назад. Водитель фуры приоткрыл дверь кабины, посмотрел вниз. Машина тяжело вздохнула какой-то пневматикой, взревел двигатель и «Вольво» попыталась еще раз осилить этот подъем. «Черт, не вовремя принесло его… проворчал себе под нос таксист, — раскорячился… жди теперь, пока он задницу с дороги уберет!»