— Этот великий полководец завел нас в ловушку, — угрюмо буркнул бар Кирот, — хотя его об этом предупреждали… предупреждали те, у кого хватило мозгов и смелости поднять голос на совете. — Он искоса взглянул на Одинцова. Все три командира ветеранов нахмурились, и даже на потных физиономиях джейдских офицеров появилось неодобрительное выражение. Мертвым уже все равно, но живые не прощают напоминаний о своих ошибках.
«Торопится парень, — снисходительно подумал Одинцов. — Слишком молод. Нельзя вот так, сразу…» Впрочем, ему тоже не хотелось зря тянуть время.
— Не нам обсуждать ошибки досточтимого бар Нурата. — Бар Сейрет примирительно поднял руку. — Тем более что содеянного не исправишь, мертвых не воскресишь. Милостью Шебрет нам дарована победа… мы живы, у нас достаточно припасов, и половина войска еще держится на ногах.
— Ладно! Так что ты предлагаешь? Что? — Бар Ворт прожег джейдца яростным взглядом. — Идти назад? Или двигаться вперед? — Бар Сейрет покачал головой, явно пребывая в нерешительности. — И если мы пойдем вперед, то кто готов нас возглавить? — Он обвел взглядом лица сардаров, игнорируя и Одинцова, и хайритского вождя. — Ты, бар Кирот? Ты, бар Сейрет? Ты, бар Трог? Ты, бар…
— Я, — спокойно произнес Георгий Одинцов, выступая на шаг.
Стоявший рядом с ним бар Трог, приятель бар Борта, невольно отшатнулся. Одинцов скосил на него глаза, и на его губах заиграла насмешливая улыбка.
— Чего ты так испугался, почтенный бар Трог? Тебе же хотелось полководца из рода пэров, да еще с секретными инструкциями… Ну, так погляди внимательно! Вот стоит перед тобой сардар Аррах бар Ригон, военачальник не из последних, наследник Асруда, Стража Запада, и носитель тайны… Чего же тебе еще нужно?
— Нет! — взревел бар Борт, хватаясь за меч. — Нет! Разжалованный сардар, сын предателя, беспутный пьянчуга и бабник, кал собачий — вот ты кто! Сам милосердный бар Савалт велел мне… — Он вдруг захлопнул рот, сообразив, что сболтнул лишнее.
Одинцов медленно повернулся к командиру ветеранов и потянул из ножен кинжал.
— За тобой должок, приятель, — неторопливо произнес он, затем с силой метнул клинок в ноги бар Борту, так что лезвие по рукоять ушло в землю. — Я хочу получить твое ухо. — Старый сардар уставился на него непонимающим взглядом, и Одинцов с мрачной ухмылкой пояснил: — То самое, которое ты поклялся отрезать, если в ксамитской фаланге окажется больше пяти тысяч бойцов. Они привели тысяч двенадцать копьеносцев, и я полагаю, что имею право претендовать на оба твоих уха.
— А что… Недурная мысль! — пробормотал бар Кирот. — Если с нашего великого полководца, — он кивнул на тело бар Нурата, — уже нечего взять, так пусть расплатится хотя бы его помощник… За смерть и увечья моих солдат!