— Вы, — сказал солдат, оборачиваясь в сторону других женщин, — не смейте вмешиваться, если не хотите, чтобы я здесь все уничтожил… Если не желаете скандала, то не мешайте мне с ней расправиться, как я хочу… Ну, а ты иди сюда поближе.
Раздалась, как показали хозяйка и девушки на дознании, звонкая пощечина по щеке несчастной девушки.
— Ах, не бей меня… Аа! аа! Свинья, свинья! Хозяйка, девушки, вступитесь за меня… Оо… Не давайте меня бить… Он меня убьет…
Рахиль отчаянно защищалась руками и ногами. Она даже кусалась…
Но медленно, подобно змее, охватывающей свою добычу, солдат схватил девушку за талию и положил ее животом на край стола, затем, подняв ей платье с юбками и обнажив круп, стал ее хлестать что есть силы рукой… Теперь Рахиль перестала уже бороться и только брыкалась под ударами, выкрикивая:
— Довольно, довольно, прости, ей-богу, не буду, не буду, довольно!.. Ооо! Ей-богу, не буду никогда!.. Прости… Девушки… Хозяйка…
Но Весельчак, не обращая ни малейшего внимания на мольбы девушки, продолжал ее хлестать. По показанию девушек, он дал ей около ста ударов. Хозяйка же говорит, что не меньше двухсот. Сам же солдат заявил, что не считал удары, — бил, чтобы хорошенько проучить.
Когда солдат наконец поставил Рахиль на ноги, то та стала тереть себе руками круп, причитая и рыдая:
— Ой! Ой! Посмотрите, что он со мной сделал! Разве он смеет так обращаться?! Меня отец с матерью никогда не били!..
Весельчак в это самое время спокойно поправлял себе рукой волосы, совершенно растрепавшиеся во время борьбы с Рахилью. После этого он взял девушку за плечи и, указывая на лестницу в верхние этажи, сказал:
— Ну, марш туда!
Рахиль поспешила повиноваться из боязни, как она показала на дознании, новой трепки.
За нею следом пошел наверх и солдат.
Когда они оба исчезли, девушки стали хохотать.
— Совсем, как в школе, — сказала Аня. — Когда я была маленькой, меня частенько так наказывала учительница, иногда она меня секла розгами…
— Во всяком случае, она долго будет помнить эту штуку, как у ней круп распух и посинел… — сказала Титина.
Хозяйка же прибавила: «Сама виновата: бегает за мужчинами… Могло быть еще хуже… Хорошо, что он ее выпорол руками…»
По приказанию военного министра Пикара, солдат был подвергнут двадцатидневному строгому аресту и переведен в гарнизон Тарасконы.
Корреспондент парижской газеты «Матен» интервьюировал известную писательницу, пишущую под псевдонимом «Ж.», относительно вопроса о флагелляции, под предлогом литературного интереса; как известно, под таким благовидным предлогом можно расспрашивать о чем угодно.