- Свят, свят! Что такое с моим Виктором творится... Я хотел сказать: с моим врагом. Слишком свое - это вам, signor, уже не нравится? Хороший здесь воздух. Ты мне скоро скажешь, что искусство - это труд, что старые мастера - боги, что весь ваш экспрессионизм - фью! Право, хороший здесь воздух! Ну, бежим! Показывай, все показывай!
Шли. То бежали, перепрыгивая, наклоняясь, то подолгу останавливаясь.
- А сколько комнат?
- Всего? Всего сорок комнат в дому, Это во всех трех этажах. Отделываю средний только.
- Веди, веди! Все показывай. Сорок комнат! Что же ты молчал!
- Я тебе в Петербурге...
- Молчи ты. Кой черт станет тебе верить в Петербурге! Мало ли кто старые хибарки отделывает. Старинный дом! Старинный дом! А посмотришь - гнилая дача. Мне вот года три тому привелось... Сорок комнат! Молодец ты... То есть ты-то тут ни при чем.
- Ну,.немножко при чем... Только ведь сорок - это всего, со всеми клетушками. Есть и такие, что рукой потолок достать. Стой! Смотри. Это вот диванная. Плафон еще не придумал, а стены - трельяж; знаешь, наивно так и светло. А здесь, в простенках - даль, сад холмистый и парочки... Светло все...
- Наивно... Светло... Ну и воздух здесь! Полезный для декадентов воздух. Да и мне не вредный: есть хочется... У вас здесь гостей кормят?
- Кормим. Через полчаса обед. Поторопить?
- Дотерплю. Показывай мебель.
В нижнем этаже из комнаты в комнату переходили под высокими сводами.
- Взгляни вот на это чудовище! Думаешь - это комод? Ничуть. Эта вот крышка так открывается, а отсюда ножки. Письменный стол. Смотри, тайничков сколько.
И бил ладонями Степа, и хохот его под сводами был гулок.
- Мебельный магазин! Мебельный магазин! А ты расторопный прикащик. Ну-ка, молодец, к тем вон креслам! А насчет обивки у вас, молодец, того... Подгуляла.
- Неужто ж, ваше сиятельство, обивочка не нравится? Эту обивку сами господин Знобишин по своим рисуночкам заказывали, немало денежек плочено... Да, Степа, думал я. Конечно, все ободрать. Только заказывать не буду. Разве в круглую залу. Ну в диванную тоже трудно подобрать. За Волгой старика нашел, старой веры. Музей - его домишко деревянный. Печи, подлец, топит докрасна. Чуть что, в полчаса сгорит; дрожь берет. Ну так кроме того, непродажного, по их вере, семь у него сундуков в сенях. Здеся говорит, так кое-что из тряпочек. Открыл два. Поворошили мы. Я чуть не заплакал. Чего-чего нет! Не поверишь, даже индусское тканье. А итальянского шелку, парчи...
- Да как это он собрал?
- Больше столетия с отцом копили. У них как! Вся округа знает; чуть что, к ним тащут. Ну, ворованного немало. Началось конечно со старой веры. Дониконовская святость всякая. Ну, ту нам не укупить; разве обманом, подослать. А что без крестов да без вязи, он в сени. Все эти семь сундуков мы у старичка и купим.