– Они…. Эти козлы ничего не позволяли себе?
– Нет, милый, ничего такого. Наоборот, были предельно вежливы, корректны и предусмотрительны. У меня даже была своя комната с отдельным туалетом. Биотуалетом. Кормили хорошо, разговаривали только на «вы»…. А ещё в комнате находился старенький телевизор с тремя работающими программами. Из него я и узнала, что была осуществлена попытка ограбления банка Ануфриева, что ты ранен, но, слава Богу, не сильно…. А Веруня-то, Веруня! Никогда бы не подумала, что она способна на такое…. Как я оказалась на Крышах? По телевизору сказали, что, мол, в стране объявлен дефолт…. Ещё через несколько суток появился Заур и доходчиво объяснил, что существуют только два варианта дальнейшего развития событий. Либо меня долго и старательно насилуют, а потом убивают. Либо я покорно глотаю таблетку…
– Какую ещё таблетку?
– Маленькую такую, беленькую, – беззаботно и легкомысленно улыбнулась Марьяна. – Она мгновенно вызывает инфаркт. Или – инсульт? Не помню уже. Главное, что вскрытие констатирует естественную смерть…. Ты не забыл, что застраховал – в одной крупной и известной страховой американской компании – не только свою жизнь, но и мою? Так что, долго раздумывать я не стала, минуты три-четыре повздыхала-попечалилась и предложенную таблетку покорно скушала. Проглотила, запила любезно предложенным берёзовым соком (романтика сплошная!) и…. И в тот же момент оказалась на Заброшенных Крышах! Вот оно как. А я-то, дура дремучая, в Бога не верила…
Рядом раздалось вежливое и многозначительное покашливание. Ник обернулся и удивлённо хмыкнул. В шести-семи метрах от них – среди горшков и вазонов с шикарными жёлтыми розами – обнаружился богато накрытый стол. Серебряные блюда и тарелки, щедро заполненные самыми разнообразными горячими и холодными закусками. Разнокалиберные бутылки разноцветного стекла. Посередине стола красовалось длинное фарфоровое блюдо с молочным поросёнком, покрытым аппетитной, тёмно-золотистой корочкой. В глазницы запечённого на углях животного были вставлены крупные, бордово-фиолетовые виноградины. На отдельном сервировочном столике располагалось серебряное ведёрко, из которого высовывались горлышки трёх бутылок с «Шампанским». Два стула-кресла – с резными спинками, позолочёнными ножками и подлокотниками – были свободны. Ещё два занимали король Лир и Кот. Тёмно-серая хламида куда-то бесследно испарилась, и сейчас Лир был облачён в шикарный старомодный камзол, щедро отороченный – во всех местах – светло-лиловыми и тёмно-розовыми кружевами. Кот же, чьё кресло явно было изготовлено на заказ (под габариты сидящего) хвастливо выставлял на всеобщее обозрение ядовито-жёлтые ботфорты «а-ля Карл Двенадцатый» и короткую шпагу в позолоченный ножнах на бархатной, ярко-алой перевязи.