– Отмените.
Элин покачала головой. Ей нужен был не городской телефон.
– Отменю позже, – сказала Элин, и когда в довольной улыбке итальянец блеснул белоснежными зубами, она поняла, что радовался он не сорванному свиданию, а ее косвенному согласию с тем, что завтра она полетит в Верону. – Я не говорю по-итальянски, – было единственное возражение, которое она еще могла придумать.
Максимилиан Дзапелли встал, высокий и плечистый. Крутой человек.
– Пять плюс пять будет десять на любом языке, – кратко ответил он.
Это означало, что беседа закончена.
Час спустя, когда Элин сидела в электричке и ехала домой, в голове у нее роились вопросы, которые следовало бы задать. Вопросы, ответы на которые ей очень хотелось бы знать. И еще была неотвязная мысль: большинство людей отдали бы что угодно за поездку в Италию, от которой она так яростно отказывалась. Почему отказывалась? Элин не могла этого понять. Ясно было одно: к отказу ее толкал инстинкт.
Может быть, дело в том, что итальянец просто объявил о поездке, а не спросил ее согласия? Вообще не в правилах Максимилиана Дзапелли просить о чем-то – он требует и получает. А ей это не нравится! Элин вздохнула, выходя из поезда на бовингдонском вокзале. Оставалось надеяться только на то, что фабрика в Вероне достаточно велика и не придется сталкиваться с ним каждые пять минут.
Она отправилась домой пешком, вспоминая, как мило отреагировал Крис Никсон, когда она сказала, что не сможет прийти на свидание и почему не сможет.
– Везет тебе! – воскликнул он и сообщил, что некоторые дизайнеры уже ездили повышать квалификацию.
Может быть, кто-то из администрации – тоже, но он об этом не слышал.
– Да, как ты, Крис, говоришь, мне везет, – отозвалась Элин и только в то мгновение поняла, что действительно придется ехать.
– Когда ты вернешься? – спросил Крис.
– Точно не знаю, – ответила она, пожалев про себя, что действительно не знает, и подумала, что будет трудиться изо всех сил, лишь бы вернуться поскорее.
– Не забудешь, что ты должна мне свидание, когда вернешься?
– Ни за что, – улыбнулась она и положила трубку.
Элин вошла в дом с мыслью, что сообщить о поездке Крису – пустяки по сравнению с тем, что вот сейчас ей надо будет выложить новость перед домашними.
– Так рано? – воскликнула мать, выходя в холл.
– Мне многое надо сделать, – начала Элин и прошла с матерью в гостиную, где была вся семья, за исключением Лорейн.
К ее удивлению – она всячески старалась не упоминать имени Дзапелли, – новость была воспринята лучше, чем она ожидала. Но только не сводным братом.