— Вам, Кочергин… десять минут! — взглянул Бережнов на наручные часы. — Найдите комполка сибиряков подполковника Диасамидзе и обеспечьте взаимодействие стрелковых подразделений с танками. Ясно?.. Что стоите?
Лейтенант не скрыл своего разочарования. Он настроился быть поближе к батарее эрэсов, чтобы посмотреть залпы реактивных снарядов. Видеть «катюши» в бою ему не приходилось. Такая исключительная возможность вроде бы наконец представилась. А тут на тебе!
— И искать не надо! — уже раздраженно добавил Бережнов. — Вот лейтенант бежит — помначштаба по разведке из стрелкового полка. С ним и действуйте. Сигнал к атаке — пушечный выстрел.
— Есть обеспечить взаимодействие с пехотой! — устремился он навстречу лейтенанту.
— Лукьянчук! — представился сибиряк с немного горбоносым лицом типичного украинца, прозрачными, грустными и одновременно твердо смотревшими глазами. — Начинаем? К нам правее, танкист! — поправил он Кочергина, повернувшего к броневичку.
— Як машине, подъедем! — ответил тот и, не замедляя бег, представился, пожав руку Лукьянчуку. — Дорогу показывай!
— К «катюшам», товарищ помначштаба? — задержался у дверцы Шелунцов. — Говорят, они вроде молнии. Все сжигают, как есть!
— Нет, Гаврилыч, не повезло нам! — занял Кочергин свое место. — Разве что издали увидим. Ты на крыле, Лукьянчук!
Провожаемые любопытными взглядами солдат, лейтенанты, обегая разбросанные по склону многочисленные стрелковые ячейки, быстро достигли КП. Он был неглубок, сооружен наспех, накрыт поверх земляных брустверов плащ-палатками, натянутыми на штыках от самозарядок. Других средств перекрытия в степи не оказалось, к тому же задерживаться здесь Диасамидзе явно не собирался. В низком, полутемном помещении над фитилем в снарядной гильзе уже бился желто-красный мотылек, распространяя удушливый запах солярной копоти. Метались резкие тени. Здесь были замполит полка, капитан Судоргин, и связисты. Комполка и начальник штаба находились в подразделениях с другой стороны Верхне-Кумского.
Выслушав Кочергина, Судоргин, невысокий, коренастый человек лет сорока, с крупными чертами невозмутимого квадратного лица и бритой наголо головой, зачем-то снял и, повертев в руках, снова аккуратно надел кубанку. Затем он, как показалось, с сожалением, отодвинул котелок с еще парящим концентратом и, вздохнув, приказал радисту дать ему «Первого». Замполит известил Диасамидзе о скором начале большого самодеятельного концерта, который откроется хоровым исполнением «Катюши».
— Когда наш номер? Да сразу за хором по сигналу коробочки. Да, так точно, гуртом, Миша! До скорого. Удачи нам всем!