Уже из этого чисто количественного, фактического перечня видно, что в самый момент своего зарождения и организации русская внешняя политика неизбежно должна была сталкиваться со сложными, разнообразными и часто противоречивыми задачами, ориентироваться и проявлять внимание сразу к нескольким различным фронтам.
Это не могло не сказаться на том, что в результате многих временных ошибок и просчетов русская внешняя политика в конце концов выработала свое основное тактическое правило: быть осторожной, терпеливой, стараться не спешить, не торопиться с выбором как друзей, так и врагов и, многократно перестраховываясь от провалов, сохранять и развивать постоянную бдительность, воспитывать в своих внешнеполитических руководителях чувство недоверия и настороженности.
Сосредоточение всей внешней политики, руководства ею в руках одного лица — великого князя — создавало благоприятные условия для укрепления и развития этой тактики осторожности, обеспечивало величайшую тайну, неожиданность и внезапность всех внешнеполитических важнейших решений руководителя государства. И в этом было огромное преимущество Киевских великих князей перед всеми другими европейскими монархами, вынужденными уже в X—ХШ вв. предварительно обсуждать, советоваться по поводу своей внешней политики с влиятельными феодалами или с аристократическими олигархическими советами, что резко ослабляло возможность сохранения в тайне внешнеполитических решений. Кроме того, в планы европейских монархов в области внешней политики, особенно с XI в., стала сильно вмешиваться римская католическая церковь, получившая через духовников и институт исповеди, возможность проникать во внешнеполитические тайны государств и отдельных государей. В Киевской Руси подобного отрицательного фактора не существовало, что повлияло на иное, более здоровое развитие внешнеполитических планов и тактики.