- ...ну просто покатывается со смеху...
- Но первой всегда смеется женщина?
- Да,- согласился он,- женщины очень падки на все эти двусмысленности, скороговорки. Обычно какая-нибудь вдовица, которая давно уже знает ответы на все вопросы, вдруг начинает хихикать как ненормальная.
Я останавливаюсь и смотрю на нее с удивлением... За это время и до остальных доходит, и они начинают хохотать.
А если анекдот совсем непристойный, то всегда найдется какой-нибудь шумный малый, который загогочет первым. Я не обращаю на него никакого внимания, продолжаю рассказывать как ни в чем не бывало и останавливаюсь только тогда, когда начинается общий хохот...
Нужно только правильно рассчитать время. В этом-то и состоит вся работа. Главное - не делать длинных пауз, чтобы публика не могла опомниться. Длинная пауза может вызвать шок. Нужно говорить не переставая...
- И тогда они попадаются на удочку?
- Я же вам говорю: они заглатывают крючок моментально. Если вы говорите женщине что-нибудь рискованное наедине, вы тут же получаете оплеуху. А здесь, на глазах у всего зала, она хохочет над непристойными шутками, которые... Какого черта вам от меня нужно?
- Я хотел узнать кое-что об одной женщине.
- О Боже!
- В чем дело?
- Поднять меня в такую рань из-за женщины. Я могу назвать вам не менее пяти сотен женщин. И еще дать номера их телефонов.
- У вас много знакомых?
- Я знаю каждую шлюху в городе.
- Ну, она, может быть, и не шлюха. Но недавно была в вашем клубе.
- Как она выглядит?
- Она очень маленького роста, но прекрасно сложена, светлые волосы, широкие скулы, пухлый рот, карие глаза, во взгляде что-то детское и...
Он сделал движение рукой, ленивое вращательное Движение кистью, напоминающее плывущего тюленя, вяло перебирающего ластами.
- Знаете такую? - спросил я.
- Да я знаю сотни таких. Они все похожи друг на друга. Вы же описываете типаж, а не индивидуальность.
- Но у этой - как раз есть индивидуальность.
- К нам приходят сотни таких. Ничем не могу помочь. Придется вам самому посетить наш притон.
- Но эта - зажигательная девочка, и, уверяю вас, у нее есть индивидуальность!
- Вы знаете, как ее зовут?
- Люсиль Харт, так она назвала себя.
- Не знаю такую.
- Я думаю, что имя, наверное, ее, а вот фамилия, возможно, и не ее.
- Минутку,- сказал он,- мне нужно подумать.
Он еще раз затянулся сигаретой, потом погасил ее пальцами и бросил окурок в пепельницу, которая и так была переполнена. Я заметил в пепельнице окурки со следами помады.
- Люсиль,- сказал он почти мечтательно и уставился на выгоревший ковер, потом вскинул голову и посмотрел на меня из-под полуприкрытых век.Зачем она вам? - спросил он.