- Ты чего это, служивый, в молодого парнишку вцепился? Оставь ты его в покое… Парень местный, жизни нашей не знает…
Оказывается, стычку между Федором и солдатом заметил тот мастеровой, новый знакомый Феди, и успел подойти от губернаторских лодок. Солдат, не отводя винтовки, зыркнул на непрошеного защитника и внезапно ощерился:
- А пошел-ка ты отсюдова, заступничек…
Но тот и не думал уходить. Взял да отвел рукой ствол винтовки в сторону:
- Да убери ты свой пугач, экий непонятливый. Он ведь ненароком и пульнуть может.
Голос мастерового был вполне миролюбивый, но солдат взвился:
- А ну подай отсюдова! Подай! Пошел! Прими руки!
Солдат рывком отскочил на шаг и вдруг передернул затвор.
Федор замер. Мастеровой сказал:
- Ты что, спятил?- И, резко выбросив руку, схватил винтовку за ствол, поперек, перехватил другой рукой у приклада и попытался вырвать оружие. Солдат свалил мастерового на землю. Однако винтовки тот не выпустил. Вот тогда-то Федор кинул шест и выскочил из лодки. В три прыжка он оказался над борющимися, со спины ухватил солдата одной рукой за ворот, другой за ремень, с силой дернул на себя и оторвал от мастерового. Это было как на вечеринках, когда меряются силой, поднимая
«горшки». И по тем же правилам Федор, чуть присев, приподнял солдата над собой, сделал несколько шагов к воде и сбросил его в реку. Все это случилось в несколько мгновений, никто толком и сообразить не успел. Мастеровой встал с земли и с недоумением смотрел то на солдата в воде, то на винтовку, оставшуюся в своих руках. Солдат бултыхался, пытаясь стать на ноги. Мастеровой шагнул к Федору:
- Быстро в лодку! Бежим, парень, иначе - тюрьма. Тюрьма никак не входила в планы Федора, да он и сам уже понял: худо повернулось дело, очень худо. Драпать надо отсюда. В лодку они заскочили почти вместе. Федор тут же схватился за весло и начал отталкиваться от берега. Русский бросил винтовку в нос лодки и взял шест, чтобы помогать Федору.
Маленькая лодочка понеслась по воде, в момент совместных толчков-гребков аж вылетая днищем над поверхностью реки. Пока солдат выбирался на берег, беглецы успели отмахать саженей двадцать пять.
- Кара-ул! Напа-али! Бунт!- истошно закричал служивый.
Он бросился было к большим лодкам, но тамошние лодочники преследовать беглецов отказались, и солдат побежал вдоль берега, продолжая кричать:
- Каторжники… Вас расстреляют! Винтовку… винтовку отдайте!
Но каменистый берег скоро кончился, дальше шел густой ивняк, не очень-то разбежишься. До поворота реки оставалось еще саженей пятьдесят, когда на крик сбежались люди, среди них были и другие солдаты с винтовками. Они бегом спустились к своему товарищу. Тот размахивал руками и показывал вслед беглецам.