Это было лаской, нежной и едва ощутимой.
Но, Макс хотел познать больше.
Он жаждал узнать влажность ее рта, тогда, когда она не напрягается от причиняемой им боли.
Его руки, обхватили ее щеки, так и не переходя за черту, лишь согревая бледную и холодную кожу.
Его губы полностью накрыли ее уста, так же, как тело Мастера, накрыло тело Элен.
Не придавливая. Лишь позволяя ощутить вес.
Не раня, лишь лаская губами, возбуждая томными и медленными движениями языка в глубине ее рта.
Не беспокоясь о том, что глаза Элен распахнулись, пораженно глядя на него.
Не заботясь о том, что девушка проснулась.
Он хотел ее целовать, накрывая всем телом, о…, пекло, он хотел большего!!!
Его пальцы… о, да! Он погрузил их в ворох ее спутанных волос, наслаждаясь и загораясь от этого прикосновения.
Упиваясь тем, как неуверенно и мягко ее губы отвечали на его поцелуй, целуя вампира.
Он запылал, услышав ее тихий и чистый стон наслаждения…
Сам застонал, ощущая, как ее тело, плавно скользит под ним, возбуждая мужчину своим трением…
Это было невероятно… Удивительно… Так…
Так, как не могло быть с Максом на самом деле…
И, он столь быстро понял это…. падая с вершины ТАКОГО удовольствия, столь же стремительно, как упали призрачные стены глухой пелены в его разуме, удерживающие безумие вампира…
Разум боролся за свое место… но, у него не было шансов…
И мужчина ощутил, как просыпается, вскидывается, вырываясь на волю — желание ее боли.
Как усиливается, сжимаясь, захват его пальцев, натягивая волосы Элен.
Он не мог остановить себя, впиваясь в ее губы, уже не лаская, прикусывая их до боли…, до капель крови, которые тут же, слизывал языком.
И, в этот момент, когда ее стон изменил свою тональность, когда он зазвучал другой мелодией — Макс понял, что никогда не избавится от этого…, от своего сумасшествия.
От безумия, ломающего его.
От ненависти…
И смерть его создателя и Лейлы, не могла, и не изменила ничего в этом.
Потому что, он не только, и не столько их ненавидел…
Вдавливая тело Элен в гранитный пол, зная, и упиваясь ощущением ее подавления и боли, вампир осознал, что именно себя, он ненавидел все это время…
И, последнее, что оказался способным сделать его разум, до того, как полностью сдаться, покоряясь давлению безумия… — с силой отбросить от себя Элен, пусть и зная, что причиняет новую боль, оставляя синяки… возможно… переломы…
Это, казалось лучшей альтернативой смерти, которой требовало его безумие…
Приказывая себе не слышать ее стон, полный боли, зажимая ее крест в кулаке…, прожигая мышцы до кости…
Максимилиан растворился во тьме, не готовый к тому, что принесли эти ощущения, пережитые им без боли….