Марьяна протянула к нему руку, и требовательный рык немедленно прекратился. Васечка ткнулся ловким пятачком в хозяйскую руку, в глазах погасли красноватые огоньки, зато обнаружились длинные девичьи ресницы, а страшная пасть растянулась в самой настоящей улыбке.
— Сейчас, маленький, сейчас, умница моя, — заворковала Марьяна — Комбикорм нынче вку-у-усный…
«Понятно теперь», — подумала Оксана.
Хотя на самом-то деле всё стало только ещё непонятней.
Она вернулась к мужикам. Забелин чистил казан, и тот, кто полагает, будто отмыть от бараньего жира двадцатилитровую громадину на тагане есть нечто между сизифовым трудом и откровенным самоубийством, тот просто никогда этим не занимался. Надо всего лишь налить водички в ещё горячий котёл и пройтись щёточкой, а потом той же щёточкой лихо выплескать «за борт». Раз, другой — и чугунный кратер не только полностью чист, но и обсушен. Напоследок Забелин ласково погладил край казана:
— Ну, спасибо, дружок, уважил так уважил. Сейчас маслицем смажу…
В голосе его не слышалось и намёка на шутку, он был совершенно серьёзен.
— Ишь как вы с ним, Николай Ильич, — уже почти не удивилась Варенцова. — Как с живым.
— А он и есть живой, — словно ребёнку-несмышлёнышу улыбнулся Забелин. И вдруг подмигнул: — Вы какому-нибудь самураю скажите, что у него меч не живой. Или шофёру, который со своим грузовиком по имени-отчеству здоровается… Всё живое, и этот котёл, и щебёнка, и холодильник, и колодезная вода. Просто у каждого своя жизнь и своё место в мире. Это надо понимать, принимать и уважать… а не доказывать с пеной у рта, кто есть венец мироздания. И ещё действительно — учиться, учиться и учиться. А не распинать на радость неучам своих учителей на крестах…
Как следует обдумать услышанное Оксане не позволили кошачьи вопли, донёсшиеся из-за дома. Судя но многоголосию, рыжий и белый сообща отстаивали двор от постороннего посягательства. И, похоже, без дамского общества дело не обошлось.
— 'Гиша, Тиша, — особо не надеясь, позвала Варенцова. — Иди сюда, обормот!
Ну надо же, Тишкина хитрая рыжая морда немедленно высунулась из-за угла.
— Не беспокойтесь за него, Оксана Викторовна, — улыбнулся Забелин. — У нас тут чужие особо не ходят. Обратили внимание — ни мух, ни мошек, ни комаров?
«Вот теперь обратила. Это при том, что рядом свинарник. Ультразвуком их здесь, что ли, на корню глушат? Или опять магией?..»
Быстров поставил сушиться последнюю тарелку, вытер руки.
— Ну что, братцы, я, пожалуй, пойду, а то супруга не поймёт. — Он пожал руку Забелину, крепко, по-мужски, стиснул Оксане ладонь и направился к свинарнику. — Васенька, пламенный привет! Как морковочка? Понравилась? Следующий раз ещё принесу…