Николай нерешительно посмотрел на капитана. Гусев спал. Борода его, незаметная вчера, за ночь пробилась, и лицо стало еще чернее.
Николай еще раз посмотрел туда, где терялся след. Внизу, между позициями, росла высокая трава, похожая на камыш. Может быть, там искать?
В это время трава зашевелилась, но не там, где он искал, а ближе — метрах в двухстах от наблюдательного пункта.
— Товарищ капитан! Товарищ капитан! Японцы перед нами!
— Где? Где? — спросил капитан, мгновенно просыпаясь.
— Скопление японцев в камышах.
— Не может быть! — резко ответил капитан и оттолкнул Николая от стереотрубы.
— Я видел…
— А, черт! — выругался капитан. — Передай: «Батарея, к бою!»
Огневая позиция отозвалась тотчас же. Гусев сам взял телефонную трубку и начал передавать команды. Николай, ничего не понимая, стоял на коленях рядом с капитаном. В эту минуту он чувствовал себя беспомощным, никому не нужным человеком. Выйди капитан из строя — Николай ничего не смог бы предпринять. Хорошо, конечно, что на огневой позиции он изучил устройство орудий и наводку, но вот изучить подготовку данных для стрельбы не додумался. Вот и торчит теперь столбом перед командиром батареи.
Первый снаряд, прошуршав над головой, разорвался в воздухе далеко за целью. На месте разрыва остался клубок бурого дыма.
— Левее… Прицел… — крикнул капитан в трубку. — Батарея, четыре снаряда… Огонь!
Над местом, где были замечены японцы, одновременно рявкнули шесть разрывов шрапнели. В то же мгновение там все пришло в движение: показались фигуры в желто-песочных мундирах, раздались крики, послышались отрывистые слова команды, и вся эта масса ринулась к окопам боевого охранения второго батальона, расположенного впереди основных позиций. Роты второго батальона открыли огонь, отсекая их.
— Огонь! — кричал капитан в трубку.
— Бегут! Сюда бегут! — крикнул Николай, увидев впереди группу японских солдат, устремившихся к наблюдательному пункту.
— Шугани гранатой! — приказал Гусев, мельком взглянув через бруствер.
Две гранаты, брошенные Николаем, покатились под откос и одна за другой разорвались среди бегущих. Осколки с визгом ударились перед окопом и, подняв пыль на бруствере, рикошетом скользнули вверх.
— Черт! — выругался капитан. — Пригибайся, когда бросаешь.
Через полчаса все стихло. Атака была отбита. В нейтральной полосе остались десятки трупов. С большим запозданием открыла огонь японская батарея.
Капитан бросил телефонную трубку и закурил.
— Гранату все же надо уметь бросать, — сказал он примирительно. — Радиус действия у нее велик. Осколки у меня фуражку сбили. В следующий раз самому надо укрыться и других предупредить.