Николай молчал. Было стыдно до слез. Знал же он все об этой гранате! Сколько раз сам рассказывал батарейцам, а тут растерялся и чуть не погубил своего командира.
— Ну, ничего, — подбодрил его командир батареи. — Бывает и хуже.
Запел телефонный зуммер.
— Я слушаю, — ответил командир батареи. — Готовились к атаке… Примерно? Два взвода… Не может быть! Снопов… Красноармеец Снопов… Слушаюсь…
Закончив разговор, капитан улыбнулся.
— Благодарят нас. Штаб сообщает, что две роты самураев хотели снять наше боевое охранение. Не вышло. Давай завтракать. А вот воды нам до вечера не видать. Дорога она здесь, дорога!
* * *
Николай старался понять, что происходит, но сильный стук в висках мешал ему сосредоточиться. Глаза видели отвесную стенку траншеи, бойко бегающего по брустверу черного паука, тонкий штык, конец которого терялся в каком-то желтоватом кругу.
Он помнил, что перед атакой японцев была сильная артиллерийская подготовка.
— Японцы! Близко! — закричал Андрей.
— Противник слева! — доложил телефонист.
— Банзай! — раздалось где-то впереди.
Капитан Гусев и Николай в два прыжка очутились рядом с Куклиным и Макаренко.
— Батарея, к бою! — крикнул капитан. Ясно было, что противник решил отбить высотку. Пользуясь темнотой, японцы вплотную подошли к наблюдательному пункту.
Команды капитана потонули в торопливой скороговорке пулемета. Андрей бил короткими и частыми очередями. Николай выстрелил. Толстый приземистый японец, подгонявший своих солдат пистолетом, пошел как-то боком, клонясь к земле.
«Этот далеко не уйдет», — подумал Николай, беря на мушку другого.
Пулемет Куклина внезапно замолк. Николай оглянулся. На бруствер выскочил японец с безумными глазами и завизжал. Андрей вышиб из его рук винтовку, но японец, падая, успел схватить его за горло. Оба свалились на дно траншеи. Николай швырнул гранату за окоп и бросился на помощь другу, но тот уже сам поднялся. В руках у него был окровавленный самурайский кинжал.
Капитан, не отрываясь от трубки телефона, стрелял из пистолета вдоль хода сообщения. Макаренко, раненный в плечо, одной рукой вгонял обойму в магазинную коробку.
— Огонь! Огонь! — кричал капитан.
С нарастающим воем приближались снаряды.
«Сюда!» — промелькнуло в сознании Николая, но не страх, а злорадство испытывал он.
Снаряды накрыли наблюдательный пункт, но, к счастью, ни один не угодил в траншею. На артиллеристов обрушились горы песка и комья земли.
— Ура-а! — донеслось сзади.
Это бойцы второго батальона бросились на японцев с фланга. Те заметались.
Капитан перенес огонь и первым выскочил на бруствер. Несколько японцев кинулись к нему. Капитан в азарте боя не рассчитал момента: преждевременно бросился в контратаку с горсточкой артиллеристов.