1822 год
– Слава богу, буря утихла!
Лорд Хинчли налил себе бокал бренди и осушил его одним глотком.
– Тебе повезло, – заметил его собеседник, – ты не видел настоящих штормов.
– И не увижу! Разрази меня гром, если я еще когда-нибудь в своей жизни отправлюсь в плавание! Бог свидетель, Тэран, я начинаю верить, что эта страна и вправду – обиталище варваров и злых духов!
– Обычное представление сноба-англичанина о Шотландии, – скривив губы, заметил герцог Стратнарн.
Лорд Хинчли откинулся в кресле, мысленно поблагодарив судьбу за то, что кресло это не швыряет из стороны в сторону по всей кают-компании – как продолжалось все семь дней их путешествия по суровому Северному морю.
– По моему скромному мнению, – заговорил он доверительно, – ты был трижды прав, когда отряхнул со своих ног прах Шотландии и уехал на юг. А сейчас, Тэран, – и я тебе это уже не раз говорил – ты совершаешь величайшую ошибку в своей жизни.
Герцог, помрачнев, молча отвернулся к иллюминатору, за которым приветливо зеленел берег. Корабль на всех парусах мчался к Ферт-оф-Тэю.
Герцог не собирался объяснять даже лучшему другу, что все его существо протестовало против возвращения в Шотландию – страну, которую он покинул двенадцать лет назад, как полагал, навсегда.
Тогда Тэрану было всего шестнадцать. Он бежал, не выдержав издевательств отца. Стратнарн-старший был груб и несправедлив с мальчиком, жестоко унижая его гордость. В гневе Тэран решил, что не хочет иметь ничего общего ни с Шотландией, ни с народом горцев.
Герцог вспоминал, как, добравшись до Перта, он поднялся на первый попавшийся корабль, идущий в Англию. В кармане у него нашлось лишь несколько мелких монет, и плавание пришлось провести в душной, вонючей каморке под палубой.
Однако лондонские родственники покойной матери приняли беглеца с распростертыми объятиями.
Его отправили учиться сначала в знаменитую Публичную школу, а затем – в Оксфорд. По окончании университета юный маркиз Нарн, пользуясь щедростью своего деда – близкого друга принца-регента, – начал роскошную и утонченную жизнь светского денди.
О Шотландии маркиз почти не вспоминал.
Дед вскоре умер, оставив внуку огромное поместье и крупное состояние. Бывший принц-регент, а ныне король Георг Четвертый, считал себя обязанным покровительствовать внуку покойного друга. Маркиз Нарн наслаждался всем, что мог предоставить Лондон человеку его лет и положения.
Представьте же себе чувства Тэрана, когда три месяца назад он узнал, что отец его умер, а сам он унаследовав титул не только герцога Стратнарна, но и вождя клана Макнарн!
