— Наверное, то, что ожидали от меня мать и дед. Беатрис пригвоздила ее взглядом.
— Я помню, еще тогда, несколько лет назад, когда мы с тобой подружились, ты сказала, что только любовь может заставить тебя выйти замуж. Ты хотела выйти за Норри Шеффилда.
Помоги ей Господи, Октавия и до сих пор этого хотела.
— Я выросла.
— В смысле ты сдалась.
— Не начинай.
Вздохнув, Беатрис вытянулась на постели рядом с Октавией. Теперь их головы почти соприкасались.
— Я не верю, что у меня есть выбор; — сказала Октавия. Беатрис захлопала глазами.
— Почему нет?
К горлу подступили слезы. Октавия изо всех сил старалась не разрыдаться.
— Потому что Норри Шеффилд не любит меня.
Она рассчитывала, что кузина посочувствует ей, вместо этого Беатрис сурово сдвинула брови.
— Ты с ума сошла? Конечно, он может обдурить Спинтона и весь мир, но я видела, как он смотрел на тебя, когда думал, что никто этого не замечает. Я слышала, как у него менялся голос, когда он разговаривал с тобой — так мягко, с шотландским акцентом. Норт отверг тебя, потому что решил, что это в твоих интересах.
Опять это проклятое выражение! В ее интересах.
Зная Норта, можно было сказать, что так оно и есть. Он легко находил оправдания своим поступкам либо просто игнорировал то, что его не устраивало. К примеру, его желание не иметь ничего общего с высшим светом, как раз когда эти люди стали проявлять к нему такой интерес. Да, когда-то они отвергли его. Но почему он не хочет дать им второй шанс?
Когда-то Октавия бросила его ради «лучшей жизни». И сейчас он точно так же боится дать ей второй шанс.
Идиот! Она с радостью бросила бы эту «лучшую жизнь», если бы он только попросил.
Но он и не собирался! Норт боится. Боится быть отвергнутым.
Ох как это выводило ее из себя! Что же это за тупица! Как можно так поступать с ними обоими? Но как сама-то она могла столько времени цепляться за свое чувство долга и ответственности? Какой дурой она была! Какой трусливой! Она пряталась за своими обещаниями матери и деду точно также, как Норт прятался за своими дурацкими понятиями. И только потому, что оба считали, что именно так они и должны поступать. Она верила, что обязана двум людям, которые заботились о ней, а он верил, что обязан оставить ее в покое.
Они оба забыли, что у них есть обязательства перед самими собой.
— Что же мне делать? — прошептала Октавия, вытирая слезы тыльной стороной ладони.
Беатрис смотрела на нее влажными глазами.
— А что тебе хочется?
— Не знаю. Голова идет кругом.
— Позволь, я тебе помогу. — Лицо кузины стало серьезным. — Что ты чувствуешь к Норту?