После ужина хозяйка вышла вместе с королевой в семейный зал для приемов, где на самом видном месте красовался тот достопамятный меч, который Ивэн выиграл на турнире и с которого началась история их отношений. Эльфийка чувствовала, что женщина хочет ей что-то сказать, но не решается.
Катарина заговорила внезапно, словно бросилась в омут вниз головой:
— Никогда не доверяй оркам, слышишь, никогда! Обещаешь мне?
Эйриэн кивнула.
— Особенно если они будут предлагать тебе помощь, не доверяй им. Я очень за тебя переживаю, понимаешь? Меня пугает то, что орки приехали в Эсилию. И темным эльфам не доверяй. Никогда, ни при каких обстоятельствах не верь темным.
После этого гариянка резко развернулась и стремительно вышла.
Девушка осталась одна с неприятным осадком после этого сумбурного разговора. Слишком многим не нравилось это некстати приехавшее посольство. А уж если самой Катарине ёль ен Тилгер становится страшно, то как же тогда Эйриэн должна себя чувствовать?
— Не переживай так насчет ее слов. — Ивэн подошел бесшумно, как эльф. Не обладай королева острым природным слухом, наверняка бы вздрогнула от неожиданности. — Трех братьев моей жены убили орки. С тех пор она их ненавидит.
— Ты помнишь, чтобы Катарина когда-нибудь боялась? — спросила королева.
Мужчина отрицательно покачал головой:
— Ты знаешь, девочка моя, жена у меня хоть и дочь свободного князя, а все же еще и обычная женщина, а женщинам свойственно иногда, пусть даже очень редко, волноваться попусту.
— Ивэн, ты не понимаешь, плохие предчувствия есть у меня, у Николо, теперь вот и у Катарины!
— Дочка, у тебя есть выход. Ты всегда можешь обратиться к эльфам. Я знаю, что тебе это не нравится, но это так.
— Да, конечно, ты прав, — слишком уж поспешно согласилась Эйриэн. — Ну ладно, я пойду, а то мне еще орочий учить всю ночь.
Она поднялась на цыпочки, поцеловала мужчину в щеку и, попрощавшись, вышла.
Королева шагала по дворцовым коридорам с тяжелым грузом на сердце. Ощущение близкой опасности висело в воздухе. Эльфийка гнала его прочь, старалась думать о чем-то другом, но мысли вновь возвращались к незримой и пока еще не выявленной угрозе, нависшей над ее королевством.
Покои Милены располагались рядом с королевскими. Ее величество должна была их пройти по дороге к себе. Она подошла к комнате своей названой сестры и занесла ладонь над ручкой двери, размышляя, стоит ли ей входить.
Милена — живое напоминание ее собственного малодушия и слабости.
Эйриэн тогда было чуть больше, чем сейчас ее сестре. Родители покинули Эсилию несколько лет назад, как раз в тот год, когда королева-дочь достигла возраста человеческого совершеннолетия. Эльфийка злилась на них, на страну, в которой жила, на королевский совет, на придворных, на весь мир. Сразу, через неделю после отплытия родителей, девчонка сбежала из дворца в первый раз, потом во второй, в третий и еще неоднократно. Каждый раз Николо тяжело садился на коня и отправлялся ее искать. Каждый раз находил и возвращал обратно. Это было похоже на игру в прятки, потому что он никогда не ругал, не отчитывал ее, ни в чем не попрекал, а она безропотно возвращалась домой. Эйриэн не занималась делами, а на королевском совете, который тогда устраивали раз в месяц и на котором за нее составляли указы, она бренчала на лютне и во все горло распевала похабные песенки.