- Лоуренс Виктор, - продолжила она. – Да, все верно. А это дата рождения? Да ты ископаемое.
- Мне всего лишь тридцать четыре.
- Всего лишь, говоришь? Да ты понимаешь, что в школе я была семиклашкой, когда ты уже стал первокурсником? Все твои друзья смеялись бы, если бы ты стал со мной встречаться. А мои родители! Они были бы в шоке! Ну, если бы они у меня были.
- Ты точно пациентка. Ты не можешь быть нормальной.
Она протянула ему права.
- Забудь. Спасибо, что дал взглянуть на документы. Я странно себя почувствовала, когда ты назвал свою фамилию. Звучит, как моя. Я - Эшли Лорентц.
- Лоуренс? – переспросил он нерешительно.
- Л-О-Р-Е-Н-Т-Ц. Понятно? Произносятся почти одинаково. Если бы мы поженились, мне не пришлось бы покупать полотенца с другой монограммой. Не то, чтобы они у меня были, но ты понял, о чем я.
- Сомневаюсь, что кто-то, кроме твоего психиатра, понимает, о чем ты. Почему ты была в инвалидном кресле?
- Потому что за мной гнались, – сухо ответила Эшли. - Пришлось сбежать от них, пока не придет другая смена.
Он кивнул, притворяясь, что понял. Паранойя. Бедняжка.
- Что ж, они все еще гонятся за тобой или уже можно выйти?
- Сколько времени?
Он сказал. Она задумалась на мгновение, затем кивнула.
- Да, теперь безопасно. Я могу подняться на верхний этаж. Спасибо, что прикрыл меня.
Она улыбнулась, а он, к своей досаде, затвердел. Она же психическая больная, ради Бога! Перестань думать тем, что у тебя в штанах. Она не могла бы быть недоступнее, даже если бы у нее на лбу было написано «не беспокоить».
- Можно проводить тебя до палаты?
- Нет, но можешь проводить меня до комнаты 12А. Я здесь не пациент.
- Конечно, нет, – успокоил он, жестом приглашая ее последовать за ним. – Если ты не против, ответь, почему ты была инвалидном кресле?
- Ты третий раз об этом спрашиваешь, и вообще-то, это не твое дело, но у них везде выставлены знаки «мокрый пол», и я не хотела поскользнуться, пока удирала. Я одолжила кресло и почти ускользнула, когда ты на меня наткнулся, – она снизила резкость слов, похлопав его по руке. – Извини, что врезалась в тебя.
- И смеялась, - добавил он.
- О, об этом я не жалею. Ты выглядел так забавно! Ладно, это было довольно жестоко. Все равно, мы же больше не увидимся. Выписав чек, ты уйдешь, и всё. Вообще, почему ты еще здесь? Разве ты не должен планировать агрессивное поглощение или что-то еще?
- Как только провожу тебя в палату, - ответил он со всем достоинством, что смог собрать, - я сразу же этим займусь.
Она засмеялась и, через мгновение, он присоединился. Руку все еще жгло там, где она так между делом его тронула. Как жаль, что она была сумасшедшей.