«И зачем, — рассуждал Орест, — он говорит обо мне довольно непочтительно, чтоб ему пусто было!..»
И Беспалов не на шутку рассердился, как смел этот незнакомый ему старик так говорить о нем! И кто он такой? Откуда он взялся?
«Ну погоди ж, — злобно подумал он, мысленно обращаясь к старику, — я тебе сделаю смешную шутку!»
Как он ни был выпивши, у него все же хватило настолько силы и смекалки, что он потихоньку встал с постели и поспешил выйти из спальни Борянского, так, что никто не заметил, что он был там.
Впрочем, опасаться ему нужно было самого Борянского, а тот уже успел засесть за карточный стол и все свое внимание отдал картам.
Орест прошмыгнул на лестницу и вышел на улицу как раз в ту минуту, когда старик сел в свою карету и последняя уже готова была тронуться.
Орест, не рассуждая, по явившемуся у него вдруг соображению, сел на заднюю ось кареты и крепко ухватился руками за рессоры. На улицах вследствие тусклого слюдяного освещения было достаточно темно, чтобы Орест мог сделать этого.
Карета помчалась быстро и привезла старика к дому дука Иосифа дель Асидо.
«Куда, значит, ни правь, а все сюда попадешь!» — сообразил Орест, очутившись перед этим домом.
Глава XLIII
Тайный доброжелатель
Жанна де Ламот получила анонимную записку, составленную из склеенных букв, вырезанных из книги или газеты: «Если хотите узнать, — писали ей в записке, — что делает дук дель Асидо, когда запирается у себя в комнате, отворите вделанный в стене шкаф, надавите в правом углу его задней стенки третий гвоздь сверху и поймете, что надо делать дальше. Конечно, вы слишком опытны, чтобы не уничтожить эту записку немедленно, как только прочтете ее!»
Жанна, пробежав записку, сейчас же сожгла ее, растерла в порошок пепел и выбросила его в окно, а затем позвала горничную, которая подала ей записку, и спросила:
— Кто принес сейчас мне письмо?
Горничная ответила, что это был человек без ливреи, совершенно не известный ей.
— А что, вы не знаете, дук снимает этот дом или он его собственный?
— О нет! Дук этот дом снимает! — ответила горничная.
— Со всей обстановкой?
— Да, большинство вещей здесь хозяйские.
— Хорошо, ступайте.
Выпроводив горничную, Жанна заперлась в своей комнате, желая сию же минуту воспользоваться благим советом, данным ей неизвестным лицом в анонимной записке.
Не было ничего удивительного, если дом был только снят в нынешнем году дуком, что тайны расположения этого дома были известны кому-нибудь, очевидно, жившему здесь перед ним. Кто именно был этот «кто-нибудь» и почему он делал Жанне такое важное сообщение, разумеется, она знать не могла, но это не мешало ей как можно быстрее воспользоваться сведениями, так любезно сообщенными ей запиской.