— Вы знаете, — сказал он командиру, — это первый русский военный корабль, который мне пришлось «пилотировать». Теперь я вижу, что революция отразилась только на вашей внешности, а культура не пострадала. У вас чисто, дисциплина…
— Наша внешность быстро изменится, — засмеялся командир, — ведь в Шанхае по-прежнему, наверно, есть парикмахеры и портные?
— Конечно, конечно. Китайцы отличные портные, они шьют быстро и дешево. Если вы на пару суток задержитесь в Вузунге, они успеют вас полностью экипировать.
Расспрашивая лоцмана об условиях жизни в Шанхае, Беловеский не забывал делать записи и зарисовки: военный штурман должен уметь после лоцманской проводки самостоятельно пользоваться любым фарватером. Так сказал командир.
Вошли в реку. Свободные от вахт матросы, машинисты и кочегары с интересом рассматривали попадавшиеся навстречу английские, американские и японские пароходы, с которыми «Адмирал Завойко» обменивался флажным салютом. Павловский с биноклем в руках стоял среди них.
— Откуда столько пароходов, товарищ комиссар? — спросил Шейнин.
— Из Шанхая. Ведь это большой порт.
— Не только из Шанхая, — добавил подошедший ревизор, — из Ханькоу и других портов на Янцзы.
— А почему не видно китайских пароходов? Разве у них только джонки? — спросил рулевой Орлов.
— Их почти нет. В Китае засилие иностранцев. Сами увидите, — пояснил Павловский.
— Вы бывали здесь раньше, товарищ комиссар? — поинтересовался Шейнин.
— В Шанхае не бывал. Был в Гонконге.
— А это тоже большой порт?
— Большой. Там английская крепость.
— Почему же английская крепость в Китае?
— Вот вы сами увидите, товарищи, что китайцы у себя дома не хозяева. Так и у нас было бы, если б победила интервенция, — пояснил комиссар.
Общее внимание привлекли группы стоявших на отмелях джонок со спущенными парусами, издали похожие на острова. Рассмотрев их в бинокль, штурман спросил лоцмана:
— Не могу понять, что они там делают?
Заметив, что и командир повернулся к нему в ожидании ответа, учтивый француз отвечал по-английски:
— Собирают дары моря. Все эти моллюски, ракообразные и мелкая рыбешка поступают на рынки китайского юрода и идут в пищу туземцам.
Слово «туземец» резко кольнуло ухо поднявшегося на мостик Павловского. Сколько в тоне лоцмана превосходства и презрения к коренным жителям огромной страны с культурой, создававшейся тысячелетиями! Переглянувшись с командиром, он понял, что и Клюсса коробит от этого слова, привычного в британских колониях.
У устья реки Ванпу, правого притока Янцзы, против городка-крепости Вузунг, стали на якорь. Подошедший портовый катер увез лоцмана. Вскоре на другом катере прибыл капитан Вузунгского порта, оказавшийся бывшим русским морским офицером Тирбахом. Он говорил, что рад встретить русский военный корабль, готов оказать своим соотечественникам всякое содействие. Покидая корабль, покосился на штык часового у трапа.