— Кто идет? — окликнул он.
— Это ты, Ганс? — в свою очередь спросил Леон по-немецки, не снимая пальца со спускового крючка.
— Нет, нет, проходи! — лениво махнул рукой часовой.
Вот и ворота. Круто развернувшись, бойцы разом бросились к немцу, сбили его с ног и, прикончив, оттащили в кусты. Проникли во двор. Одно из отделений кинулось к блиндажу, другое — к крыльцу. Окна завешены, и в комнате свет. Леон приник к двери. Не заперта.
— Кто там? — послышался голос из комнаты, и из-за портьеры вдруг вышел оберст. Испуг мгновенно исказил его лицо, будто увидел он свою смерть. А она стояла рядом и командовала: «Хенде хох!» Направляла на него дула семи автоматов, дышала в лицо. Икая, офицер поднял дрожащие руки. Бойцы завернули ему руки за спину, заткнули кляпом рот. Леон, взяв со стола карту и папку с документами, бегло просматривал их. Акрам в это время взламывал закрытые ящики письменного стола. Зазвонил телефон. Разведчики вздрогнули от неожиданности.
Изъяв бумаги из ящиков, выскочили во двор. Немец послушно семенил впереди. Но только вышли за ворота, как навстречу двое немцев с автоматами. Самохин на миг приостановился. Неужели разводящий со сменой? Гадать некогда.
— Убрать без звука, — скомандовал он тихо.
Фашисты от неожиданности не смогли оказать сопротивления. Вдали за поворотом мелькнули фары автомашины. Самохин вздохнул облегченно. Вовремя успели. Разведчики завернули за угол забора и по кустарникам подались в горы.
Всю ночь они пробирались к горе Цифля. Якорева и Сахнова Леон отправил вперед в парном дозоре, чтоб быстрее доложить обстановку в полк.
К полудню дозорные выбились из сил. Решили отдохнуть у горного ручья. С наслаждением растянувшись, Сахнов закрыл глаза.
— Когда же кончится вся эта маята?
— А мне нравится, когда темп, дух захватывает, — сказал Якорев.
— Я не люблю гонки.
— А что ты любишь?
— Да все хорошее, — неопределенно пояснил Сахнов. — Поесть, отдохнуть, с девчонками побаловаться...
— Небогатая программа.
— Какая есть. А ты?
— У меня все иначе, Сахнов.
— Ни есть, ни пить, ни веселиться, так, что ли?
— Нет, не так. Настоящее дело заставляет гореть. Мне работать, дружить, веселиться, чтоб дух захватывало! Вот что люблю.
— Это не от нас с тобой зависит — от обстоятельств.
— Человек сильнее.
— Дай нам волю, стали б мы лазить по горам?
— Не так смотришь. Разве не видишь, какое наступление готовим?
Лишь к вечеру они вышли к Цифле.
Запыхавшись, вымахнули на самую гору. Отсюда все как на ладони. Через триста — четыреста метров Максим увидел наконец Соколова. Он сидел на траве, прислонившись к дереву.