— Я не знал, — ответил Борланд. — Я хотел тебя убить.
— Теперь это не нужно, — покачал головой контролер. — Я не буду тебе мешать. Я пропускаю вас.
Послышался топот ног. Борланд повернулся. К нему мчалась вся его команда.
В живом, естественном состоянии.
— Я вынужден вмешаться в их мысли, — сказал Тибет. — Чтобы они меня не убили.
— Возвращайся к своим, — сказал Борланд. — Монолит к северу отсюда.
— Я вернусь, — ответил Тибет. — Позже. Сначала мне нужно многое обдумать. Ты вернул меня… почти.
— Значит, такова твоя судьба, — сказал Борланд.
— Судьбы нет, — произнес контролер, рассматривая природу вокруг. Он закрыл глаза и вдохнул воздух. — Радиация, — сказал он. — Хорошо.
Литера, Уотсон и Фармер подбежали к Борланду.
— Что случилось? — спросили они. — Ты цел?!
— Они не замечают меня, — сказал Тибет, скрывшийся за спиной Борланда. — Так надо.
Сталкер обнял своих друзей, не выпуская ножа из руки.
— Я рад видеть вас всех, — признался он, стараясь не думать о задумчивом контролере в метре за спиной и сохранить остатки разума в своей голове. — Честно, очень рад.
Борланд снова взглянул в глаза Литеры, веря, что на всем свете нет ничего чудеснее. Он совершенно не находил слов, чтобы выразить свое состояние.
— Ты… ты, — взволнованно шептала Литера, прижавшись к сталкеру. Ее губы дрожали, она вот-вот могла заплакать. На этот раз от радости.
— Она прекрасна, не так ли? — произнес Тибет. — Прекрасна и так загадочна.
Борланд продолжал смотреть на Литеру, стараясь разглядеть в ее глазах смысл всего безумия, что творилось вокруг.
«Ты знаешь, в чем ее связь со мной, Тибет?» — подумал Борланд.
— Знаю, — ответил контролер вслух. — Это занимательно даже для меня.
«Скажи мне!»
— Нет, — отказался контролер, опускаясь на корточки и срывая травинку. — Ты должен сам это выяснить. Идите. Ищите свою истину. Каждый из вас обретет ее. Но каждый обретет свою собственную.
Борланд направился через тоннель.
«Удачи тебе, Тибет».
— Мы еще увидимся, — ответил контролер. — Но все равно спасибо. И еще. Когда выйдете из тоннеля, не бойтесь смотреть на небо. Оно больше никогда не опустится. Я обещаю.
На своих напарников он даже не оглядывался. Не хотелось ему видеть выражений их лиц, какими бы они ни были. Сталкер слишком устал от новых впечатлений, и сейчас его разум просто бы не выдержал очередных расспросов, объяснений и тем более советов.
Лишь прошагав пару сотен метров по утрамбованному щебню, Борланд почувствовал, как напряжение понемногу отпускает его. Он попробовал спрятать нож, но перебинтованные ладони снова начали ныть, и пришлось двигаться дальше, удерживая рукоятку пальцами.