— И никакой магии! — твердо сказала она.
Я захныкала:
— Ну тетенька Роза, ну посмотрите сколько посуды! В Академии более двухсот человек, а еще и преподаватели! Мне столько не осилить!
— А парень на что? — кивнула на него кухарка.
Я навернула на глаза слезы и жалобно сказала:
— Ну так парень же, ему нельзя доверить хрупкую посуду. Мужчины же такие неаккуратные, он сразу все побьет! Ну тетенька Роза, ну разрешите поколдовать немножко. Никто не узнает.
Кухарка посмотрела на мрачного Шейрона, который смотрел на меня взглядом, не предвещающего ничего хорошего. Потом вздохнула:
— И то, правда. Колдуй на здоровье детка. Только сделайте уж все на совесть!
— Обязательно! — еще раз шмыгнула носом я.
Как только за ней закрылась дверь, я моментально стерла с лица жалостливое выражение и деловито осмотрела большущую кухню.
— Хм… работы много. Предлагаю разделить обязанности. Я мою посуду, плиту, котлы и печь, а ты все остальное.
Шейрон поглядел на черную от сажи печь, на котлы с пригоревшими остатками еды и быстро сказал:
— По рукам.
Я довольно ухмыльнулась и развалилась на стуле. Потом лениво повела рукой в сторону посуды и тихонько пробормотала заклинание. Весело зажурчала вода, тарелочки быстренько запрыгали, губка с мылом принялась усердно их тереть. Жесткая мочалка начала отскребать котлы, маленький скребочек с совочком — соскабливать сажу с печи.
Я еще раз ухмыльнулась, когда увидела выражение лица Шейрона. Кружок бытовой магии был открыт для всех желающих, но мальчишки предпочитали обходить его стороной. А вот мне легко давались такие заклинания…
— И за меня тоже сделай! — бросил парень и плюхнулся на соседний стул.
— Обойдешься, — фыркнула я.
— Что? — угрожающе двинулся на меня он.
— То, — я показала ему язык, юркнула под стол и выбралась с другой стороны. — Кухарка разрешила пользоваться магией, вот и пользуйся.
Следующий час я скептически наблюдала, как Шейрон заклинанием левитации пытался заставить швабру мыть пол. Получалось неплохо, но в отличие от бытового заклинание, где вещь самостоятельно делала то, что тебе необходимо, ему приходилось полностью контролировать действия швабры.
— Уй! — воскликнула я и потерла лоб. — С дуба рухнул?!
— Звиняюсь, — мстительно сказал он, отзывая противную деревяшку.
— Идиот, — пробормотала я.
За два часа, пока Шейрон ливетировал тряпки, ведра, веники… мы успели разговориться, и я с удивлением поняла, что не такой уж он и противный. Просто наглый и хамоватый.
— Черт, я устал, — он уселся на стул и тяжело вздохнул.
— Ладно, — отозвалась я и повелительным жестом махнула рукой.