— Я не привыкла, чтобы со мной обращались, как с вещью! — дала она наконец волю своему гневу.
Он дождался, когда она выкричится, снова положил ей руку на ногу — теперь чуть выше колена, на соблазнительную припухлость, и сжал её так, что она взвизгнула от боли.
— Ты с ума сошёл!
— Кто тебя спрашивает, к чему ты привыкла, а к чему не привыкла? — сказал он, по-прежнему не снимая пальцев с её ноги. — Хочешь, чтобы тебе было хорошо — делай, что я тебе велю. Вот и вся наука. Забудь о том, что у тебя было до сих пор — с твоими московскими слюнтяями, с твоим Альчей. Их больше нету. Есть я. А у меня свои правила. Поняла или нет? Она молчала, не желая с ним разговаривать, и тогда пальцы его снова начали безжалостно сжиматься на ее нежной ноге.
«Сволочь какая, — с тоской подумала она. — Главное, нашел же место, скотина. Боль невероятная, да еще, поди, и синяк останется…»
— Поняла, — сказала она обреченно. — Убери руку.
— Опять же не то! Это не ты мне приказываешь, как, бывало, московским своим шибздикам, а я тебе. Запомнила?
Глотая стоящие в горле слезы, она молча кивнула головой. Впрочем, она еще раз ошиблась, решив, что урок послушания на этом кончился — он возобновился, едва они поднялись к ней на пятый этаж. Он начал срывать с нее одежду прямо в лифте.
— Ну подожди же, подожди, милый, — испуганная этим мрачным напором, отстранялась она, содрогаясь от прикосновения к голому телу его холодной руки, которая грубо гуляла у неё за пазухой, потом спустилась в колготки… — Подожди, ведь мы уже дома…
— Да чёрт же побери! — заорал он, когда увидел, как она кинулась расстилать постель. — Научили тебя чему-нибудь твои слюнтяи или нет? Или вы только вздыхать под мужиками умеете, как коровы? Ты что, не знаешь, что надо делать, когда самец тебя хочет? Не знаешь, что делать, чтобы как следует возбудить его, чтобы он с тебя и слазить не хотел?
Что и как надо делать — этому она могла бы поучить весь его сраный Сосновск. Но ведь должны же быть какие-то приличия… ну, не приличия… что-то же должно быть… ритуал какой-то, не корова же она на случке. Ведь она его почти не знает… пусть спасибо скажет, что вообще у неё в доме оказался… Хотя бы привыкнуть друг к другу, чуть-чуть, что ли… Что ни говори, а какие-то условности даже профессиональные путаны — и те соблюдают, а она ведь не путана какая-нибудь… Да, она девушка дорогая, но спит не за деньги… Впрочем, она все равно уже была сломлена. И, ведя губами дорожку от его мускулистой груди к животу, она сказала томно, как не раз уже говорила своим партнерам: