…Нельзя сказать, чтобы высадка американцев в Приморье была таким уж сюрпризом. В конце концов, о неожиданно разгоревшемся конфликте с США граждане СССР осведомлены были. Другое дело, что на фоне катастрофических новостей с германского фронта советским людям было не до таких второстепенных мелочей, как редкие воздушные налеты «звездно-полосатых» на Чукотку и Камчатку.
А в начале сентября немцы и вовсе подошли к Москве и Питеру, после чего в советской столице началась неразбериха, а страну и народ окончательно охватили паника и уныние. Потому-то две американские дивизии, высадившиеся 7 сентября во Владивостоке, практически не встретили никакого серьезного сопротивления. А тут еще и мнительный маршал Блюхер, явно ничего хорошего от Сталина не ожидавший, приказал войскам Дальневосточного Военного Округа сложить оружие и не препятствовать вооруженным силам США продвигаться дальше. Они и продвигались.
22 сентября американцы добрались до Хабаровска — Зинаиде посчастливилось лицезреть историческое рукопожатие Макартура с Блюхером, формально закрепившее капитуляцию окружного командования и ознаменовавшее окончание дальневосточной кампании. А 25 сентября было обьявлено о германо-советском мире, превзошедшем по позорности даже Брестский. Хотя потом говорили, что могло быть и хуже — Сталин еле убедил Тельмана не упразднять Союз и не делать советские республики независимыми.
Поскольку в германо-советском союзном договоре об американцах не было сказано ни слова, Тельман поблагодарил Рузвельта за помощь и предложил очистить Дальний Восток. Однако американский президент ответил на это предложение отказом — в конце концов, какие же приличные гости уходят через пять минут после прихода в дом?
Прикинув ту недюжинную работу, которую германским войскам еще предстояло совершить, дабы как следует оккупировать новоявленного советского союзника, Тельман пожал плечами и согласился на временное существование американской оккупационной зоны. Не возражало против такого варианта и руководство уже разоружившегося ДальВО во главе с маршалом Блюхером, явно предпочитавшее американскую оккупацию германской. Недоволен был разве что товарищ Сталин — но его мнения пока что никто и не спрашивал.
Равно как и мнения Зинаиды, оказавшейся не только за десять тысяч километров от мужа и детей, но и за демаркационной линией.
Дальше — больше. Летом сорок второго Тельман указал заокеанскому правительству на тот факт, что оккупация Дальнего Востока, что ни говори, нарушает все международные нормы, ибо Дальний Восток, как ни крути, является частью СССР.