— Скажите, Александр, — спросил Каминский, достав из кармана небольшой диктофон и нажав на кнопку «REC», — довольны ли вы итогом вчерашнего матча?
— Конечно, доволен, — ответил я. — Ведь 1:1 в гостях — это отличный результат, куда лучше, чем 0:0.
Это действительно было так. Как известно, в случае равенства мячей по итогам двух матчей предпочтение отдается той команде, которая забила больше голов на чужом поле. И теперь для общей победы после 1:1 в Сеуле нам хватило бы и 0:0 во Владивостоке.
— А как насчет вашей игры, Александр? — задал журналист новый вопрос. — Довольны ли вы собственным выступлением?
— Вообще-то я почти и не играл, — скромно потупился я. — Так, за десять минут до конца на замену вышел…
— Но ведь именно вы забили такой важный гол! — воскликнул Каминский. — И как забили! Я занимаюсь спортивной журналистикой уже лет пять, но такого удара не видел еще никогда. Где вы так научились, Александр?
— В детско-юношеской спортивной школе «Гомсельмаш», — усмехнулся я.
— Простите, где? — не понял журналист.
— В городе Гомеле, господин Каминский. В Белорусской ССР.
— Ах, вот как… — протянул Каминский. — Так вы, стало быть, эмигрант из Советского Союза?
— Именно так, — кивнул я.
— А какими же, простите, судьбами? Каким, так сказать, ветром вас занесло в нашу дремучую провинцию?
— Таким же, как и всех, — пожал я плечами. — Израильская виза, аэропорт «Лод», посольство ДВР, аэропорт «Семенов».
— Смотри ты… — присвистнул журналист. — А я бы ни за что не догадался.
— Ну, не все евреи обладают типичной внешностью, — усмехнулся я. Сам-то Каминский обладал еврейской внешностью в полной мере.
— Стало быть, Александр, — задумчиво сказал Каминский, — вы у нас как Колобок. От СССР ушли, от Израиля ушли, к нам в ДВР пришли.
— Можно сказать и так, — согласился я.
— Значит, повезло и вам, и нам, — заметил журналист. — Понимаете, Александр, футбол-то у нас в ДВР очень любят, но на международной арене дальневосточная сборная пока ничего серьезного собой не представляет. Равно как и клубы. И потому любой успех, даже на молодежном уровне — это бальзам на раны наших болельщиков. Так что, господин Морозов, извольте-ка привыкать к сладкому бремени славы.
Бремя славы так бремя славы. Возражать я не собирался.
* * *
Слава славой, а на вокзале меня встречала только Катя. Впрочем, жаловаться мне было не на что — она крепко меня обняла и одарила доброй дюжиной жарких и страстных поцелуев.
— Хорошо быть футболистом, — перефразировал я цитату из «Всемирной истории» Мела Брукса, когда получил наконец возможность говорить.