На пятый год моей жизни с Люцианом я окончательно научилась управлять своими способностями. Я знала, как открыть межмировой туннель, как им пройти. И еще я узнала одну вещь. Это было как откровение. Я поняла, как люди моей расы вступают в брак. Это вышло совершенно случайно, как-то я забрела в свою бывшую комнату и вспомнила свою последнюю ночь в этом месте, а заодно и нашу первую ночь с Люцианом. Я повторила про себя слова, которые сказала ему, и вдруг поняла, что для нашего соединения я должна была их произнести, и он должен был мне ответить и согласиться на ритуал. Мы должны были вместе пройти через межмировой туннель в особое место моего истинного мира и обменяться клятвами, и именно там, в сплетении сил, при условии, что мы оба согласны принять друг друга, нам будет дана уверенность, что ребенок, который родится от нашего союза, тоже станет Ходящим-сквозь-миры, и моя раса получит еще одного представителя. Сильного и могущественного.
Я отыскала Люциана и рассказала ему про ритуал.
— Лю, мы можем соединиться. И это будет настоящий брак.
Люциан отвел в сторону глаза и вздохнул.
— Мири, — он нежно взял меня за руки. — Ничего не получится.
— Почему?
— Я другой расы. Мы не сможем соединиться по твоим обычаям. И потом, ты супруга Князя. Мы не можем.
Я топнула ногой.
— Князь и я соединены только в этой реальности. В этом мире. Никто не признает брак с вампиром, пока я сама не объявлю себя его женой. А я этого не сделаю. Я хочу быть твоей женой! Я тебя люблю.
— Ты и так моя жена, Мири.
Я надула губы и отвернулась.
— Послушай, — произнес он и притянул меня к себе. — Какая разница, соединены мы по каким-то обычаям или нет? Самое главное — то, что мы друг к другу чувствуем. А мы вместе, Мири, нам хорошо друг с другом безо всяких условностей. Разве не так? Ну-ка, взгляни на меня, моя Золотая Девочка!
Я подняла на него полные слез глаза, и он поцелуями осушил мои слезы. Мне было больно и обидно, но я понимала, что ничего не могу изменить, поэтому позволила своему любимому утешить меня ласками и поцелуями, позволила себе забыться в его крепких объятиях…
Такой была моя жизнь. И мне она нравилась. Я была счастлива, и ничто не предвещало ненастья.
Как-то утром меня начало тошнить. Когда приступ повторился и на следующее утро, а потом снова, я перепугалась. Промучившись весь день, я в слезах побежала к своему Палачу.
Тот сидел в кабинете у Князя и что-то с ним обсуждал. Я ворвалась к ним без стука, и обоих чуть ли не до смерти перепугала своим видом. Люциан отвел меня в сторонку, успокоил, и лишь потом спросил, что стряслось. Я объяснила. И вместо того, чтобы напугаться вместе со мной, Люциан сгреб меня в объятия и начал покрывать поцелуями мое бледное лицо.