— Ну как, все в порядке? — спросил я в прокуренной сторожевой будке мятую личность в армейском камуфляже.
— А вы кто?
— Хозяин вон той машины, «Форда», черный который…
Личность провела желтым ногтем по заляпанному пятнами списку.
— Заплачено… Езжайте… Техталон давайте, я взгляну перед выездом.
— А записка под щеткой зачем?
— Пошли посмотрим, — предложила личность.
— Иди один, дядя, — сказал я. — Принеси, пожалуйста… Не в службу, а в дружбу. Машину я все равно сегодня не возьму, а там вон как намело. Посмотри на мои ботинки… Разве долезу?
— Ладно уж…
Я придержал сторожа за рукав и вложил ему в ладонь заготовленный листок, сложенный наподобие того, что торчал под дворником.
— Возьмешь записку, взамен оставь эту.
Личность матерно выразила удивление и спросила:
— Шпионы, что ли?
Пока он ходил, я залез с ногами на табуретку и обозрел в окно пространство вокруг «Форда». Стоянка считалась дороговатой, она пустовала, машину я приткнул в сторонке от остальных, позаметней для сторожей, и рядом, возле «Форда», следы шин не просматривались. От обуви тоже. Судя по серому налету на сугробах, метели не случалось несколько дней, а мелкий снежок прошел, может, и вчера. Стало быть, записку подложили не позже чем два дня назад.
Обивая грязную слизь с сапог, какие одевают на подледную рыбалку, личность матерно охарактеризовала гнилую зиму, потом московского мэра и сообщила:
— Бумажка какая-то…
Я развернул:
«Дорогой товарищ, прошу прощения за доставленную неприятность. Выезжая, обтерся крылом о ваш задний бампер. Сторож говорит, что вы появитесь не скоро, а деньги для передачи вам я оставить не решился. Своруют. Да и не известно, сколько возьмут за ремонт. Готов, как говорится, нести ответственность по всей строгости. Позвоните по телефону… Сергей».
Даты Сергей не поставил.
— Пишет, что царапнул меня, — сказал я личности.
— Не было такого. Да я и сейчас заметил бы. Нет там ничего, точно говорю. Мы бы записали… И близко вроде бы никто не подъезжал.
— Действительно, — согласился я. — Видно, что рядом не парковались… У меня за три дня проплата остается, вернусь за машиной потом. Лады?
— Лады, — сказала личность.
— Можно от тебя позвонить? — спросил я. И положил десять рублей на стол.
Телефон Ефима ответил его голосом с автоответчика:
— Оставьте информацию после гудка…
Если бы Шлайн попросил оставить «сообщение», то было бы ясно: он в Москве. Слово «информация» означало, что Ефим в отъезде и, возможно, надолго.
Несложная арифметическая задача не поддавалась решению. Суммы двух слагаемых — зеленого «Москвича» с молодцом в пуховике и записки от кающегося без вины Сергея — не получалось. Две разные конторы?