Его не было. Столик, над которым он склонялся, опустел, и в воздухе ни следа. Я заспешила, обыскала соседние бары, дансинг, вернулась к столикам. Впустую. Должно быть, слишком долго я проваландалась в туалете. Ругая себя на все корки, я вернулась к стойке и заказала свежую выпивку. Правда, от спиртного я не тупею, но выпивка — хоть какое-то занятие, а я чувствовала себя бездельницей.
— Прекрасным дамам не пристало пить в одиночестве, — заметил сосед.
Я обернулась, уже приготовившись огрызнуться, и тут увидела, что очередной поклонник мертвее Элвиса. Светлые волосы примерно на четыре тона темней, чем у того, и глаза бирюзовые. Черт побери, какая удачная ночь!
— Я и правда терпеть не могу пить в одиночку.
Он улыбнулся, показав красивые ровные зубы. А это — чтобы лучше съесть тебя, милая!..
— Ты здесь одна?
— А тебе этого хочется?
Я кокетливо взмахнула ресницами. Видит Бог, уж этого-то я не упущу.
— Очень даже хочется. — Голос стал мягче, улыбка шире.
Господи, умеют же они подстраиваться. Из любого вышел бы отличный оператор в «сексе по телефону».
— Ну, значит, была одна. А теперь с тобой.
Я кокетливо склонила голову на бок, заодно показав ему шею. Он взглядом проследил мое движение и облизнулся. Ага, голодный. Это хорошо.
— Как вас зовут, прекрасная дама?
— Кэт Брюнетт.
Сокращение от Кэтрин плюс цвет волос первого, кто пытался меня убить. Говорю же, я сентиментальна.
Он улыбнулся еще шире:
— Редкое имя.
Его звали Кевин. Двадцать восемь лет, архитектор — если ему верить. Был помолвлен, но нареченная его бросила, и теперь он хочет найти славную девушку и остепениться. Выслушивая все это, я от смеха едва не брызнула джином ему в лицо. Ну и врет! Того гляди, вытащит фотографии дома с белой плетеной изгородью. Разумеется, он не позволит мне вызвать такси и от души осуждает выдуманного мной приятеля, который уехал, не дождавшись меня. Очень любезно — он подвезет меня до дома, и, да, кстати, он хотел бы мне кое-что показать. Ну что ж, и я ему тоже.
Я по опыту знала, что куда проще избавиться от машины, если убийство произошло не в ней. Так что я умудрилась открыть дверцу со своей стороны и выскочила из нее с притворным криком ужаса, когда он сделал первый ход. Место он выбрал пустынное — они почти всегда выбирают такие места, поэтому я не опасалась, что какой-нибудь добрый самаритянин услышит мой визг.
Он шел за мной не спеша, наслаждаясь видом спотыкающейся от страха добычи. Я будто бы споткнулась и ради большего эффекта заскулила, когда он склонился надо мной. Лицо его изменилось, отразив истинную природу. Зловещий оскал открывал два верхних клыка, которых прежде и в помине не было, а бирюзовые глаза загорелись жутким зеленым светом.