Она долго сидела в оцепенении, глядя в одну точку, пытаясь сообразить хоть что-нибудь. Не получалось.
Ник ее обманывает? Да. Во-первых, он говорил, что ни разу не был знаком с журналистами. Это вранье.
Во-вторых, он расспрашивал про ее отца, как будто ничего не знал. Вранье номер два.
И наконец, он рассказывал о себе и упоминал строительный бизнес, а об их корпорации – ни слова. Третий промах. Если человек работает с ее отцом, он не может всего этого… Он вообще не должен так себя вести! Он должен был с самого начала во всем признаться и не морочить ей голову. Неужели она казалась ему такой глупой и наивной… Нет. Тут что-то еще. Если он морочил ей голову, значит, он ставил такую цель: морочить ей голову. По-другому и быть не может! С этой мыслью она накапала себе успокоительного, чокнулась с зеркалом, поздравила себя с наступающим алкоголизмом и легла спать.
В шесть часов вечера ее разбудил звонок в дверь. Отец, веселый и светлый, как погода за окном, предлагал прогуляться и поужинать. На улице плясало мартовское солнце, субботний вечер только начинался, и ему хотелось провести время весело и по-семейному, то есть с ней.
– Кроме того, дорогая, у тебя через неделю день рождения, – балагурил папа. – Мы будем обсуждать, что тебе подарить… Дай-ка я переоденусь. На улице – такая жара!
– Какой еще день рождения?
– Тридцать первое марта, дочка! – Он стягивал осеннее пальто, водружая на себя слегка помятый кожаный френч.
Вики смотрела на него с презрительной улыбкой:
– Фу, папа, ты похож на толстопузого буржуа. Надень что-нибудь другое. Бери пример с меня. Я одеваюсь просто и демократично.
– Да, я заметил. Что с тобой? Ты перестала интересоваться деньгами. Вики, ты не больна?
– Нет. Ну… после вчерашнего, конечно, болит голова. И все.
– Не надо было так много… Кстати, где ты была всю ночь?
– На катере. То есть на теплоходе.
– Опять? А если бы он утонул?
Она посмотрела на него озадаченно. А ведь и правда: было бы забавно снова утонуть в компании Ника.
– Кстати, папа, я хотела поговорить с тобой про Николаса Бертли. Ты мне должен кое-что объяснить…
Отец замер с плащом в руке.
– Про… кого?
– Папа! Ты в порядке?.. Папа!
– Откуда ты про него знаешь? – спросил отец чужим голосом, бледный как полотно.
– Я ничего еще про него не знаю. Как раз хочу узнать, кто он такой.
– Он… мой… давний знакомый.