— Нет проблем, — подхватил Самойлов. — Эй, вы там, подайте Тиночке то, что она просит.
Девушка захлопала в ладоши и повернулась к даме, которая сидела напротив меня.
— Хотите, поделюсь с вами? Я умею резать еду ножом, это очень просто: вжик, вжик — и готово!
— Гастрономические изделия не забава, — растерянно ответила тетка, то ли не понявшая, с кем поддерживает беседу, то ли категорически не умевшая общаться с особенными людьми.
— Вот мы и добрались до моих друзей! — легко перекричал ее Василий Олегович. — Перед вами Алина Сергеевна Бортникова, диетолог, психолог и моя бывшая одноклассница, она…
— …крайне удивлена нездоровым набором продуктов на столе, — быстро перебила его Алина. — Я готова дать любому присутствующему консультацию по правильному питанию. А в особенности вам!
Бортникова бесцеремонно ткнула пальцем в мою сторону.
— Не стоит употреблять майонез тазами!
— Это тассен, — вдруг сказала Аня, — разновидность соусника. Название происходит от немецкого слова «tasse», что означает чашка.
Я ощутила новый прилив дружелюбия к жене художника, а Василий Олегович картинно потер руки:
— Юра Шумаков, мой племянник, и его очаровательная, восхитительная, талантливая, гениальная спутница, наша великая писательница Арина Виолова. Ура!
В моей груди возникло тепло, потом жар, быстро поднявшись по шее, наполнил голову. Меня очень смущают похвалы, намного комфортнее я чувствую себя как объект критики.
— Простите, — прочирикала Алина. — Я плохо расслышала вашу фамилию: Толстая или Достоевская?
— Вау! — закричала Тина. — Я вас читаю! Прикольно! Больше всего мне понравилось, когда тетеньку дома в ванне утопили, а потом в море кинули, но врач все равно понял, в чем дело. Он мертвую шприцем проткнул! Хрясь! Под микроскоп сунул и все понял! Мама, я выучила новое слово! Микроскоп! Мама, я его у ней в книжке вычитала! Мама, похвали меня!
— Умница, — ответила Манана. — Но надо говорить «у нее», а еще лучше сказать «у писателя».
Алина закатила глаза.
— Куда катится мир! Люди читают всякие бредни!
Юра стиснул зубы. Я поняла, что он сейчас сделает, положила руку ему на колено и чуть сжала ногу. Шумаков крайне нервно относится к людям, готовым ткнуть длинной иглой в больное место литераторши Виоловой. Я многократно объясняла ему: «Поверь, я не реагирую на щипки, давно привыкла к глупостям, которые пишут обо мне журналисты, и игнорирую злобные высказывания в свой адрес».
Но Юра все равно бросается на моего обидчика с шашкой наголо, вот и сейчас он произнес ледяным тоном:
— Женщине, которая рассказывает о превращении мозга в сыр, не следует критиковать чужое творчество. Вы читали хоть один роман Виолы?